“Все наши министры образования одинаково хороши и одинаково ни на что не годятся. В школе моего сына жизнь организована - лучше некуда. Дома сын с энтузиазмом рассказывает, какие в классе ребята, какую они сделали газету, куда пойдут в поход... После чего нехотя принимается за уроки. Может, дело не в том, чему учить, а в том, как?”

Учиться! Учиться? Учиться…

В. Ланцберг

1. Мы все учились...

Давайте поменяем министра образования! Любого. На любого другого. Посадим в кресло сразу двоих. Потом на пару лет уволим обоих без замены. Вот увидите, ничего не изменится.

Они все одинаково хороши и одинаково ни на что не годятся. Точнее, на что угодно, кроме образования. Футбольный тренер сказал бы, что они "не видят поля".

Нет, они не дураки и не дилетанты. Напротив, они все делают правильно. В том-то и беда. Во всем мире правильные министры строят правильные школы, в которых правильные учителя пытаются чему-то научить неправильных детей.

А где-то уже и не пытаются: бесполезно. Поголовно неправильные дети не хотят учиться. Не хотят ходить в школу. Не любят ее.

- Тебе нравится в школе?
- М-м-м... Вообще-то, да.
- А что нравится?
- Ну, там друзья.
- В твоем классе?
- Двое в моем, остальные в других.
- А еще что нравится?
- Предметы.
- Все?
- Нет. География. И физкультура.
- А остальные?
- Ну-у... Когда как. Нет, вообще-то.
- А географию ты с детства любишь?
- Нет. Раньше не знал, что это интересно. А в этом году пришла Наталья Сергеевна, и стало интересно.
- А если Наталья Сергеевна уйдет?
- М-м-м...

Трудно любить школу. Она мало приспособлена для того, чтобы в классе у ребенка были только друзья и не было врагов. Чтобы дети в процессе совместного пребывания могли сдружиться. Чтобы все предметы или хотя бы учителя были интересны. Чтобы хотелось учиться.

- Ребята, кто хочет учиться? Не "ходить в школу", а именно учиться?

Ответ известен: единицы. Доли процента. Те, кто в силу тех или иных редких обстоятельств (рано проявившиеся способности, семейные традиции) сызмальства начал добиваться успеха в какой-то области и выбрал свой путь. Или просто имеет серьезные намерения "по жизни". В старших классах таких побольше, но поезд уже почти ушел. Мало кто успевает запрыгнуть в последний вагон.

На продвинутом семинаре я узнал, что школьные инновации можно разделить на новую организацию жизни детей в школе, новое содержание образования и новый методический "орнамент". Последнее, как я понял, относится к дидактике.

В школе, где доучивается мой сын, жизнь ребят организована - лучше некуда, и заведение не зря на хорошем счету. Придя домой, юноша долго и с энтузиазмом рассказывает о том, какие хорошие в классе ребята, какую они сделали газету, какой будет КВН, куда пойдут в поход или поедут на каникулы, какая роль ему предложена на празднике посвящения первоклашек... После чего нехотя принимается за уроки.

Методических орнаментов я тоже видел немало, и довольно экзотических. Может, самый лучший способ дидактической анестезии - "опорные сигналы". Нечто мнемоническое. Эффективнее этого только обучение во сне. А в принципе - чего только люди ни придумают, чтобы учиться, когда не хочется!

Самое загадочное - содержание образования. У меня есть подозрение, что оно может быть любым или вообще никаким. По какой программе учился Сократ? Герострат? Ньютон? Сталин? Пушкин? Ах, ну да, он окончил лицей! Даешь лицеи!

Это где учат, в какой руке должна быть вилка. И как вести себя с девочками. И как после этого правильно дифференцировать и сочинять поэмы. Очень надо?

Надо: наша школа, бытует еще в отдельных кругах такое мнение, - лучшая в мире. Наши ребята привозят медали с престижных международных олимпиад по арифметике, истории с географией, по хакерскому ремеслу. Там они "впереди планеты всей". Легко? Да нет, вроде бы, в напряженной борьбе. Теперь уже - за вторые места. Значит, не только мы - лучшие?

Спросите у учителя что-нибудь по его предмету. Чаще всего он ответит сразу. Но не исключено, что и не сразу: эту тему проходят в десятом, а он сейчас ведет уроки в восьмых, посему кое-что надо освежить в памяти.

А теперь спросите у математика что-нибудь по биологии. Или наоборот. Смешно?

А от школьника требовать, чтобы он все это знал - не смешно? Понимаю, неплохо б иметь представление о том, чем растения отличаются от животных, а рабовладельческий строй - от феодального. Но заучивать, отвечать у доски и, в идеале, помнить всю оставшуюся жизнь, что "в соответствии с политическим и экономическим курсом Петра I после кончины патриарха Адриана (1700 г.) во главе церкви оказался не новый владыка, а управляющий патриаршим престолом Стефан Яворский"? Может, бог с ним, с Яворским, а дело в том, что Петр видел свою задачу в укреплении власти, а для этого надо было сконцентрировать ее и подчинить церковь государственным, светским структурам?

Помню, младшая дочь все не могла запомнить, какие страны и в какой последовательности завоевал кто-то из великих разбойников древности в Африке. Тогда мы взяли карту и посмотрели, как там и что. Заодно выдвинули предположение, с которого, видимо, и надо было начинать, но которое начисто отсутствовало как в учебнике, так и в голове учителя, - за каким лешим этот тип вообще туда поперся. Резонов, в принципе, могло быть множество - от выхода к Атлантике для пущей торговли до овладения полезными ископаемыми стран Магриба или курортами Средиземноморья. Так или иначе, запоминание состоялось - вопреки стараниям живых и бумажных педагогов современности.

Господа учебные пищебумажники! Если уж вы не способны создать для моей дочери мотивацию постижения жизни и деятельности уголовников Древнего мира, то хотя бы очертите мотивы их телодвижений! Молчат пищебумажники, не очерчивают. Талдычат: Египет, Ливия, Тунис...

- Ты любишь учиться?
- Ну, так... По географии - люблю.
- А по другим предметам?
- Не очень.
- А чем тогда география привлекает? Любишь путешествовать?
- Не, я еще ни разу не путешествовал. Просто Наталья Сергеевна здорово рассказывает. Про остров Пасхи...
- Стало быть, остров Пасхи тебя интересует?
- Да.
- А экономика Бельгии? А география без Натальи Сергеевны?

Глупые вопросы. Дело не в географии, а в том, что Наталья Сергеевна - "человек" и в ребенке видит человека, а это бывает так нечасто!

Или, может, Наталья Сергеевна - его первая любовь, но он этого просто еще не понимает. А география - что ж, пусть география...

- Ну, а учиться, просто учиться, именно учиться, ты любишь?
- М-м-м... Не-а.

Тогда давайте не будем морочить голову ни себе, ни ему - никому. Давайте не будем его учить. Многие так и делают - американцы, например. Почти не учат. Их школьники вместо груды учебников таскают одну толстую книгу с картинками (почти комиксами), именуемую "Наука". И предмет называется так же - вместо всех наших алгебр, геометрий, химий, физик, историй... И раскрывают они ее один раз в неделю. В остальные дни ходят по музеям, ездят на экскурсии, устраивают шоу и соревнования, играют в баскетбол - очень много баскетбола. Это полезно для позвоночника и цвета лица.

Не могут отличить ромашки от лютика? Не знают про Аустерлиц и Ватерлоо? Не умеют грамотно писать? Вырастают балбесами?

Да, балбесами, без болезней и комплексов. На стезю таких выпускать нельзя, поэтому их держат еще год-два - и все-таки выпускают: делать-то нечего! И вообще - стезя обтешет.

Наши тоже выходят в значительной части жизнерадостными инфантами, чтоб не сказать "полудурками", успешно освоившими полный курс школьного туалета - этика и психология семейной жизни, криминалистика, наркология, современный русский... Либо заморышами с личиками цвета хаки, на основании чего их особенно азартно отлавливают военкоматы, где у членов комиссии при слове "дистрофик" усиливается слюноотделение.

Но тоже - подержать бы их еще годик-другой, чтобы хоть вес к армии нагуляли.

И все же наши заморыши грамотнее их балбесов. Поэтому они, американы, ездят на наших "Жигулях" и "КАМАЗах", смотрят телепередачи исключительно через наши "Рубины" и "Витязи", компьютеры у них сплошь - "Корветы", "Искры" и "БК"... Или я что-то путаю?

Если да, то дело не в школе вообще, а в чем-то другом. В том, что происходит после нее. А "после нее" происходит вот что. Экс-ребенок, к тому времени слегка возмужавший и, как бы там ни было, поумневший, получает некоторые права и, по совокупности, несколько более высокий социальный статус. Тут как раз всевозможные обстоятельства припирают его к стенке, когда деваться некуда, надо зарабатывать. Инициируется процесс скоропостижного самообразования и прочего саморазвития, протекающий лавинообразно по причине наличия положительной обратной связи составляющих. В более раннем возрасте из-за отсутствия многих основных компонентов этого процесса он просто невообразим.

Тогда понятно, почему школа может являть собой продвинутый детский сад и спать спокойно. О чем в таком случае говорить? Какие нужны программы? Реформы? Может, вообще не надо никого учить - все само образуется либо рассосется?

Просто пасти, и чтоб не убежал.

Но богатенький суперцивилизованный мир, штампующий балбесиков, подсасывает извне китайских, индийских, русских ученых, программистов, инженеров... Обученных! И желательно - молодых!

Да просто из соображений здравого смысла понятно, что учить надо, точнее, не учить жалко: в момент обретения полной (физической, юридической и пр.) дееспособности индивид должен уже вовсю действовать, а не вникать. Выходит, базу нужно закладывать в детстве, больше некогда.

Может, дело не столько в том, чему учить, сколько в том, как?

2. Как-нибудь...

Хотите построить правильную школу - спросите меня, как.

Я в таких случаях делаю две вещи. Первое - гибкие рельсы с переменным вектором тяги. Второе - упорядочение вращения ученичьей головы, причем на добровольной с его, ученика, стороны основе.

Что для этого надо?

Увы, много денег. Поначалу. Потом они начнут возвращаться, невостребованные милицией, тюрьмами, экономикой, медициной, "социалкой"... Правда, это недоказуемо, так что забудем пока.

Но вот деньги есть, все куплено и обустроено. Это означает, что в классе можно не только учиться, но и работать: имеется в минимальном количестве самое необходимое оборудование. Можно сидеть за партой или валяться на полу. Можно прийти и уйти в любое время. Пробыть весь день и даже при необходимости заночевать - наличествуют пенополиэтиленовые коврики и спальные мешки. Можно вскипятить чай в классе или заправиться более капитально в школьном пищеблоке, где можно реально найти горячий ужин. Короче, можно жить.

Собственно, здесь и предстоит жить, не забывая, правда, о доме отчем, своих делах и обязанностях в нем. То есть - на два дома.

Фактически уйдя от родителей, братьев и сестер? Кто сказал такую глупость! Наоборот, вместе с ними - и в классе, и в мастерской, и в спортзале... В мастерской, кстати, можно изготовить что-нибудь для дома: она оборудована лучше домашней. А пропуском для родителей во все эти хоромы и закрома будет их ребенок.

Ах, устали, бедненькие, никуда не хотят идти? Тогда, скорее всего, и в дела собственного чада глубоко не полезут. Не будут знать, чем оно дышит. Где. Как.

Но это мы забежали вперед.

Сначала - класс. Откуда он берется? Из приказа по школе: зачислить в 1-Б Иваненко, Петрухина, Сидоряна? Ни в коем случае! У каждого класса свой генезис. В 1-А приглашала ребят Анна Петровна. Так сказать, к себе. Кто она такая, не надо рассказывать никому не только в микрорайоне, но и в городе. Так что с желающими проблем не было. В 1-В звали тех, кто любит возиться с растениями и животными. А вот 1-Б вообще не формировался. Просто выпускники детсада (у нас ведь школа-комплекс, а как иначе?) не пожелали расстаться с Ириной Сергеевной, и она перешла с ними в первый класс. Сколько лет она проведет со своими "воробушками", никому неведомо. Либо пока они не устанут друг от друга, либо пока она не исчерпает свои возможности для их роста, либо пока класс как неформальная группа не дойдет до рубежа, когда необходим ее роспуск, перетасовка состава.

Самое главное: каждый класс в этой школе - неформальное сообщество, клуб. После того, как в нем оказываются первые несколько человек, прием следующих происходит при участии тех, кто уже есть. Скорее всего, возьмут почти любого желающего, но кое-кому могут поставить условие вроде "не убий, не укради", иначе... В крайнем случае, могут и выгнать - придется искать, куда бы податься. Конечно, на потоке есть еще класс с литерой "О" - ординарный, как в обычной школе конца XX века, где никакого клуба, диктат учителя, фронтальная диспозиция паствы перед пастырем, привычный распорядок дня... Но это неинтересно.

Понятное дело, не в диковину миграция. Хочешь перейти из биологов в программисты - договорись и переходи.

Классы при этом могут получаться разновозрастные (экстернат - обычное явление) и разноуровневые, когда в, условно говоря, шестом учатся и пяти-, и семиклассники. А что такого? В основе основ - индивидуальный учебный план.

Так или иначе, никто не заставит ученика учиться у нелюбимого учителя, обитать в компании недругов. Называется - комфорт.

Вообще, команда - великое дело! Вы не пробовали играть в прятки в одиночку? До середины получается, а дальше - тишина. В жизни немало всякого такого интересного, что скучновато или трудновато в одиночку. Экспедиция, футбол, любовь, вытаскивание бегемота из болота... И сама жизнь, если ты никому не нужен. Потому так много поговорок, начинающихся со слов "на миру..." или "за компанию...". Круг друзей как раз и решает важнейшую проблему прикаянности, а деловой круг - более того, востребованности. В нашей школе ребята, в основном, деловые, озабоченные. "Что наша жизнь?" Самореализация!

Вот тут и начинается самое главное. Следите за руками!

1. Учиться ребенок, как правило, не хочет. Вернее, не хочет учиться "всухомятку", ради учебы или "для порядка".

2. Но хочет психологического комфорта, прикаянности, востребованности, самореализации, полноты эмоций, свободы и наличия "взрослых" возможностей, "взрослого" могущества (над природой, вещами, социумом), "взрослого" социального статуса.

3. Если у него появится замысел, реализовав который, он получит что-либо (а лучше - сразу многое) из этого списка, он постарается это сделать. Даже ценой преодоления определенных препятствий - и внешнего, и внутреннего свойства. Преодолимых, разумеется.

4. Этими препятствиями могут быть, в том числе, незнание чего-либо или неумение что-либо делать, отсутствие навыков.

5. А кто сказал, что эти ЗУНы (знания-умения-навыки) - не из школьной программы?

Не ослабляйте внимания! Повторяем другим словами.

1. Мы не предлагаем ребенку учиться. Конечно, оно неплохо бы, но... Мы ж все люди, все понимаем....

2. Поэтому мы предлагаем ему Дом. Где ему будет хорошо. Где его ждут друзья. Где есть масса возможностей, которых нет больше нигде. Где есть перспективы.

3. Он может принести сюда значительную часть своей жизни. Свои планы. И уже здесь увидеть, что бывают идеи, проекты, сама жизнь - гораздо более интересные, чем те, что он мог себе представить. И именно здесь они осуществимы. Есть средства, консультанты, рабочий коллектив. И он принимается за дело.

4-5. А дело-то хитрое! В него запрятаны, "зашиты" (методолог бы сказал, в нем "свернуты") блоки школьной программы. И он учится, как бы не учась. Более того, натыкаясь на свое неведение-неумение, он начинает трясти подвернувшегося под горячую руку взрослого, аки липку: расскажи! научи!

Остается "вогнать" это в систему и навесить контроль полученных знаний.

Это нелегко, но практика (была, была!) показывает, что можно.

Не так уж сложно сделать трансформируемый класс, где парты сдвигаются в сторону, раскатывается ковер, и все общаются, лежа на пузе. Носами друг к другу (типа "солнышко"). А вдоль окон - верстачок с тисочками, швейная машинка... В уголке - компьютер. В другом - электрочайник. Гитара на стенке. Много денег на спецоборудование может и не понадобиться: половина его - дареное "б/у" или вообще самоделки. Когда автор этих строк еще не был автором, а просто работал с детьми в подобном пространстве, самопальному оборудованию наших мастерских и лабораторий могли позавидовать иные ученые и производственники. Согласитесь, там, где человек - хозяин, где каждый предмет - средство решения его насущных проблем, почти никогда ничего не ломается. Мы получили 28 изделий типа "стул полумягкий б/у" (качаться на задних ножках категорически чревато!) - и через семь лет сдали завхозу 28 же этих предметов, чиненных-перечиненных, но дееспособных. Плюс кучу столов, воссозданных из обломков, сбагренных нам классно-урочным педучреждением. Это был цирк: когда их красили, стояли крики: "Дай, я! Дай, я!" - наши "неправильные" дети закрашивали настольную живопись, авторами которой были они же сами, пребывая в статусе "правильных" воспитанников "правильной" педсистемы.

Но, конечно, "деятельностная" школа - это, прежде всего, спецподготовка классного наставника. Он - "пилот"; перед ним - маршруты саморазвития каждого из полутора-двух десятков его подопечных, включающие программы тех классов (в смысле, учебных курсов, уровней), которые должны пройти за год те или иные из ребят. Пункты программы осваиваются далеко не всегда в той последовательности, которая принята в "нормальной", классно-урочной школе, и приходится иметь это в виду, держать на заметке появляющиеся в маршрутных картах "дыры". Плюс где-то - забегание вперед, где-то - латание "дыр" прошлых лет. Специфика учебного процесса допускает некоторый оговоренный процент недовыполнения плана, как и досрочного освоения определенной части материала, - притом что общий объем работы держится в пристойных рамках.

Наш "классрук"-пилот - еще и "ситуатор": отслеживая жизнь группы (дела, планы, пейзаж за окном автобуса, везущего класс на экскурсию) и сопоставляя все это со школьной программой (вообще говоря, со всей, за все годы), он должен ловить каждый шанс для "раскрутки" того или иного блочка, темки. Допустим, мы едем по открытой местности и видим триангуляционную вышку или телеретранслятор. Можно их проигнорировать, можно сказать, как это называется, а можно и рассказать, для чего это нужно и что виной всему - кривизна земной поверхности, более того, шарообразность Земли. Тема? Горизонт из курса природоведения для младших классов. Как раз тех, что сидят в автобусе. А тому, кто постарше, можно напомнить, что радиоволны УКВ-диапазона Землю не огибают, а распространяются в пределах прямой видимости и требуют наличия таких вот ретрансляторов.

В нашей практике (автор участвовал в создании прообраза подобной школы) разрабатывались специальные "картотеки учебных тем" и "картотеки дел", позволяющие учителю быстро сориентироваться, о каких интересных и увлекательных вещах (клин, плавление, смачивание, нагревание при ударе) можно порассуждать, если весь класс или отдельных его представителей постигнет вскапывание грядки, пайка провода, забивание гвоздя... И наоборот, на какие подвиги можно попытаться спровоцировать юного индивида или группу товарищей, чтобы они могли между делом постичь глубинный смысл реакции обмена. Это требует от педагога определенной настройки мозгов, но если он когда-либо сам учился в школе, ничего фантастического в этом требовании нет.

А учился?

Итак, наш классный наставник - это:

- социотехник, социопсихолог: он создает корректное, эффективное, бесконфликтное неформальное сообщество-клуб как основу учебной группы;

- психолог и психотерапевт: он сознательно использует возможности комфортной, дружественной, педагогизированной среды для коррекции психологических особенностей ее обитателей;

- менеджер: он создает пространство саморазвития, мотивационную среду; организует точки приложения деятельности группы и отдельных ее членов, их реальную востребованность;

- педагог и философ: он озабочен нравственным воспитанием своих подопечных на основе гуманистической системы ценностей, которую ему прежде всего потребуется "защитить" перед общественностью вновь созданной группы;

- "пилот": он ведет весь класс и каждого ученика по пути учебного процесса; способствует формированию личности в рамках граничных условий вышеупомянутой системы ценностей;

- "мастер": он "по жизни" умеет что-то делать профессионально, может предъявить результаты своей реальной деятельности и увлечений, хорошо бы - в нескольких очень разных областях (широта кругозора всячески приветствуется);

- просто человек (в смысле - не бог, не супермен), со своими достоинствами и недостатками, которые не должны мешать его работе, общению; он, прежде всего, порядочен, добросовестен, самокритичен, адекватен.

Дальше - просто. Идет жизнь. В ней не только все выглядит по-настоящему; она и есть настоящая - с реальными, не игрушечными замыслами и результатами, настоящими заработками, взрослой ответственностью, максимально глубоким уровнем самоуправления (так что взрослых временами просто не видно)... И в этой жизни бушуют нешуточные страсти, возникают серьезные проблемы, встают жизненно важные вопросы - и требуют адекватных ответов.

Стоп! Сам по себе вопрос может и не возникнуть. Более того, надо быть "мыслящим тростником", чтобы им задаться; взрослым, чтобы сформулировать адекватно, и уж совсем вундеркиндом, чтоб - корректно. В жизни так почти не бывает. Тут-то и нужен старший товарищ, "философизированный" педагог ("филосопедист"), чтобы не пропустить проблемную ситуацию, поймать вопрос за хвост, вытащить на круг. Собственно, наполовину ради этого весь сыр-бор и затевается.

А о второй половине уже сказано. Та самая жизнь. Именно жизнь. Своя! Актуальная. С захватывающим сюжетом, перспективами, планами. Короче, наполненная смыслом и (в фоновом режиме) спокойной радостью от того, что все получается, все не зря. Жизнь с колоссальным желанием жить все "круче", решать все более сложные и значимые задачи.

И тут, в разгар чего-то происходящего, возникает наш учитель, который просто фиксирует момент, "останавливает мгновение". И оказывается, что падающая капля - это и гравитация, и свойства шара, и поверхностное натяжение, и особенности вещества, находящегося в жидком состоянии...

А иногда ученику приходится самому искать учителя, чтобы спросить, как решить ту или иную деловую задачу. Правда, задача из деловой тут же будет превращена в учебную, но это даже лучше: освоив ее решение, впредь в аналогичных случаях можно будет действовать самому.

А методолог заметит: хитрые вы, ребята! Интегративность обучения организована не на "предметном" (нередко надуманном и ущербном) принципе, типа "математика - физика" или "математика - музыка", а на основе естественных явлений, что более соответствует неразъемному характеру реального мира.

Остается добавить две вещи. Первое. "Обучение через деятельность" доминирует в начальных и средних классах. "Сухих" знаний в их программе не так уж и много, зато понятийный аппарат складывается в основном на этом этапе. И понятно, что наша типовая "вербалка" - это, как говорят восточные мудрецы, "я слышу - и я забываю". Кливлендский Музей науки или индианаполисский Детский музей, где школьники целыми днями и классами слоняются между моделью железной дороги и вигвамами индейцев или колотят по кнопкам макетов торнадо, крутят ручки настройки модели акустического резонанса, где вода образует зримую стоячую волну, - это "я вижу - и я запоминаю". А наша "Школа саморазвития", где, пытаясь сделать зарядное устройство для аккумулятора, мы открываем закон Ома для участка цепи, - это "я делаю - и я понимаю"!

Потом, в старших классах, мы, в основном, вернемся к классно-урочной системе: плотность "информации к поглощению" по программе резко возрастает, и "через деятельность" мы можем многого не успеть. Но теперь это и не страшно: мотивация учения как такового, в основном, сложена; отвращения к школе и ее предложениям нет, ибо есть доверие. Кроме того, узнано, перепробовано и переделано столько всего разного, что у каждого сложилось представление о своем предназначении, выбран более или менее адекватный "уклон" обучения, и в программе гораздо больше нужных компонентов, чем ненужных. К тому же и сам классно-урочный режим ближе к вузовскому; начинаем привыкать.

Второе. Школа-комплекс. Зачем? Ну, один ответ уже дан: комфортная группа детсада становится школьным классом без потери педагога. Кроме того, самоуправление в группе начинается с "дошкольного" возраста (в экспериментах автора это успешно делалось с шести лет), и желательно сохранить наработанный стиль отношений и образ жизни после перехода на школьный уровень. Плавное перетекание дает и уникальную возможность постепенно менять режим дня и рацион питания малышей в то время, когда программа развития уже во всю идет по школьному плану. А еще учтем, что мы довольно рано начинаем заниматься серьезными вещами на серьезном уровне (в практике автора художественная фотография - с четырех лет, радиоэлектроника и туризм - с пяти), и нам уже не хватает детсадовских мощностей "на коленке"; нужны настоящие лаборатории и мастерские. И в них мы будем работать вместе с семи-, восьми-, девятилетками. У нас появятся замечательные молодые шефы и инструкторы, а у них - благодарные ученики и подопечные. Это ли не благо!