Новости  О сервере  Структура  Адреса и ссылки  Книга посетителей  Форум  Чат Поиск по сайту

Кабинет нарколога Наркология on-line Прием доктора Пилюлькина Ликбез  Химия и жизнь Мифы и легенды Если друг оказался вдруг... Правдивые истории Частые вопросы Проверь себя  Родительский уголок Родители родителям Ранняя диагностика Агитпросвет  Закон сур-р-ов! Законы и нормативные документы Даешь систему!  Сверхценные идеи Косые взгляды Глас народа  Самопомощь Виртуальная группа Анонимные Наркоманы Сокрушающий курс  Халява, please! Издания Наркома.ру Классики жанра

По статистическим данным головного специализированного учреждения, отвечающего за развитие наркологической науки и практики в России, Национального научного центра наркологии, за последние годы ситуация ухудшается. Отмечается тенденция увеличения уровня госпитализаций больных наркоманиями (почти в 2 раза по сравнению с 2004 годом) и возвращение его к показателю 2001 года, что указывает на продолжающийся рост числа больных опиоидной зависимостью и «росте доступности наркотиков на черном рынке». Регистрируется крайне низкая эффективность терапии опиоидной зависимости (всего 8,6% годовых ремиссий), увеличение частоты многократных госпитализаций (почти треть из пролеченных поступает в течение года на терапию повторно). Выявляется низкая мотивация пациентов к лечению, 80-85% из которых при обращении за наркологической помощью преследуют цель получить лишь неотложную терапию (Е.А.Кошкина с соавт., 2007). Кроме того, фиксируется существенный рост числа смертей от передозировок наркотиками, достигший показателя 100 000 в год (А.Г.Михайлов, 2007). По мнению многих ученых именно он является наиболее точным индикатором динамики роста числа наркозависимых.

По мнению А.М.Балашова (2006, 2007) помимо перечисленных немаловажной проблемой отечественной наркологии является некорректность проведения эпидемиологических исследований и строящаяся на их основе стратегия и тактика развития отрасли. С его точки зрения налицо «вопиющий пример безграмотного отношения официальной наркологии к эпидемиологическим данным, которые… не соответствуют действительности», что приводит к игнорированию существующих проблем и регрессу науки.

По данным социологических исследований (В.Д.Менделевич, 2004, 2006; С.Олейник с соавт., 2007), большинство наркозависимых, хоть однажды сталкивавшихся с реалиями наркологической службы, склонны в дальнейшем уклоняться от обращения в государственные наркологические учреждения. Причинами отказа называются: утрата веры в выздоровление, плохие бытовые условия в стационарах, низкое качество помощи, жестокость обращения персонала с больными, нарушение конфиденциальности, коммерциализация и пр. В настоящее время больные, как правило, обращаются в государственные наркологические учреждения лишь при острой жизненной необходимости, в частности при передозировках наркотиками или для снятия абстинентного синдрома («ломки»). Всего один из десяти пациентов с опиоидной зависимостью находится в поле зрения наркологов. Остальные отечественной наркологии не доверяют и всячески уклоняются от контактов с ней.

Лишь 23% наркозависимых оценивают деятельность наркологической службы в целом положительно, мотивируя это тем, что «наркологи успешно снимают ломку». Однако в два раза больше пациентов расценивают успешность «снятия ломки» как негативный результат деятельности врачей-наркологов, поскольку после выписки из стационара потребление наркотиков вследствие тяги возобновляется, а действенной доступной реабилитационной помощи им не предлагается. Декларируемые высокие результаты (60% эффективности и больше) на деле предстают лишь рекламными акциями. У подавляющего большинства наркозависимых рецидив болезни возникает в течение 3-х месяцев после выписки из стационара (В.Д.Менделевич, 2006) или первый же месяц после освобождения из мест лишения свободы (И.Екабсоне, 2006).

Пятая часть пациентов сталкивается с «врачебной дискриминацией». Им отказывают в оказании необходимой медицинской помощи по причине употребления наркотиков – чаще всего при обращении за «скорой помощью» (51%), в городские больницы (20%), в СПИД-центры (9%), к гинекологам и хирургам (10%). Более половины потребителей наркотиков, имевших опыт пребывания в местах лишения свободы, употребляли наркотики (чаще героин), находясь в колонии (С.Олейник с соавт., 2007).

Таким образом, факты позволяют констатировать, что современная российская наркология не выполняет своих функций (оказания квалифицированной и доступной помощи наркозависимым), не является результативной и воспринимается пациентами как негуманная. Вследствие этого большая часть (до 90%) пациентов не склонна доверять врачам и уклоняется от терапии. Отечественная наркология работает лишь на 10% своей «мощности». Кроме того, она неэффективна в сфере профилактики рецидивов и летальных исходов в связи с передозировками наркотиками.

За последние годы можно отметить тенденцию привлечения к обсуждению и решению проблем наркологии, являющейся медицинской специальностью, непрофессионалов, мнение которых звучит наравне с профессиональным. На научных конференциях, заседаниях научных советов Академии медицинских наук основные доклады нередко предлагают делать представителям церкви или правоохранительных органов. Полемика неспециалистов с профессионалами возводится в ранг научной дискуссии (не являясь по сути таковой), что приводит к дискредитации научного подхода и профессионального сообщества. Врачу-наркологу невозможно дискутировать с представителями церкви, которая исходит из положения о том, что «наркомания является, в первую очередь, духовной, а не физической болезнью» (А.Берестов, 2006, 2007). Также как и с абсурдными высказываниями того же автора, о том, что «практически во всех сортах пива, которые продаются в России, содержится небольшое количество марихуаны или амфетамина», а «в безалкогольных прохладительных напитках, импортируемых с Запада, содержится небольшое количество коки».

В периодической печати часто появляются общественные инициативы, на которые чиновники от наркологии предлагают реагировать. Так, по мнению Н.Н.Иванца (2007), принудительное лечение алкоголизма и наркомании необходимо внедрить, поскольку «народ просит».

По справедливому замечанию А.Г.Софронова (2003), в российской наркологии, «с одной стороны, постоянно увеличивается число проблемных пациентов с низкой результативностью лечения, с другой – продолжается эксплуатация устаревших методов лечения, неэффективных, но популярных у обывателя». Руководством наркологии лицензируются методики, не отвечающие критериям научной доказанности, эффективности и безопасности. Так, в частности, подпись главного нарколога страны стоит под рекомендацией к применению «оригинального метода психолога-биоэнерготерапевта Т.З.Мамукова - видеотерапии наркотической зависимости», суть которой заключается в «биоэнергетическом воздействии» на пациента с помощью просмотра видеозаписей терапевтических сеансов (Н.Н.Иванец, 2003).

С точки зрения Е.М.Крупицкого (2007), врач-нарколог в России уподоблен шаману, отличаясь от него «только наукообразным медицинским декором: [cо ссылкой], что его методы являются последним достижением медицинской науки, а атрибутами его действий являются не бубен и одежда из шкур животных, а белый медицинский халат и предметы медицинской техники (шприц, лазер и т.п.)». Сциентистки декорированным (т.е. наукообразно оформленным) шаманством называет Е.М.Крупицкий широко используемый в современной российской наркологии метод лечения химической зависимости за один сеанс с помощью т.н. «Капсул», «Торпедо», «Кодирования».

Многие ведущие наркологи страны (Н.Н.Иванец, А.Л.Игонин, Т.Н.Дудко) считают допустимым и корректным в научной дискуссии рекламировать деятельность религиозных «реабилитационных» центров, часто подменяющих врачебную деятельность. При этом по непонятным причинам одним из религиозных течений отдается приоритет. Так, утверждается, что наиболее успешны реабилитационные центры, «созданные под эгидой традиционных для нашей страны религиозных организаций - РПЦ», которые «более жизнестойкие и стабильно функционирующие, чем ячейки общества анонимных алкоголиков и наркоманов», т.е. основанные на протестантской вере (Т.Б.Дмитриева, А.Л.Игонин – цит. по А.Берестову, 2007).

Таким образом, можно констатировать, что научные конференции, симпозиумы и конгрессы, организуемые руководством российской наркологии, не отвечают требованиям проведения научных собраний, поскольку к участию в них приглашаются неспециалисты, на мнение которых ориентированы чиновники и на основании чего предлагается принимать резолюции о дальнейшем развитии науки и практики. Официальными лицами Министерства здравоохранения и социального развития необоснованно выдаются лицензии и рекомендуются к широкому применению антинаучные (шаманские) методики, а также пропагандируются методы религиозного просвещения взамен медицинских мероприятий.

По данным О.Айзберга (2007), проведшего контент-анализ публикаций об эффективности методов лечения наркологических заболеваний в специализированном журнале «Вопросы наркологии» за 2003-2006 годы, оказалось, что в подавляющем большинстве статей обнаруживаются этические и/или методологические нарушения, ставящие под сомнение их научную обоснованность, корректность выводов и рекомендаций. Оказалось, что в 78,8% статей об эффективности применения тех или иных лекарственных препаратов с нарушением принятых в международном медицинском сообществе правил проведения исследований и публикаций результатов использовалось фирменное название препарата взамен международного непатентованного. Кроме того, часто применялись авторские клинические шкалы, не прошедшие апробации и верификации, результаты исследований носили тенденциозный (заказной) характер с преимущественным демонстрированием положительных результатов, игнорированием негативных последствий и с рекомендацией использования испытываемого конкретного препарата в клинической практике. В большинстве случае имела место коинтервенция, указывавшая на субъективизм исследователей, при которой читателю невозможно было дифференцировать, что именно из применявшегося авторами оказало положительный эффект – сам препарат или иные неучтенные факторы.

77,3% опубликованных исследований были подготовлены с участием авторов из одного единственного научного учреждения – ННЦ наркологии, сотрудники которого и образуют «ядро» редколлегии журнала «Вопросы наркологии». Было замечено, что для оппонентов руководства отечественной наркологии страницы одного из двух общероссийских специализированных журналов закрыты.

Вывод О.Айзберга из анализа научных публикаций в ведущем специализированном журнале неутешителен – «подавляющее большинство авторов не являются квалифицированными научными исследователями по причине некорректной организации исследований». Было предположено, что это связано с прямой или косвенной заинтересованностью авторов во вполне определенном результате апробации лекарственных препаратов, «что может являться проявлением финансового влияния фармацевтических фирм на авторов исследования, либо следствием неуместного тщеславия ученых» (О.Айзберг, 2007).

Еще одной особенностью, отражающей непрофессиональную позицию руководства отечественной наркологии и некоторых ученых, следует признать широкое распространение традиции морализаторства (иногда обращения к религиозным догмам) или использование антинаучных представлений для объяснения причин наркологических заболеваний и рекомендаций по лечению. Так, например, в современной науке не имеется никаких доказательств и теоретических предпосылок для использования в лечебных целях для купирования симптомов наркологических заболеваний таких методик как: стереотаксические операции на головном мозге (В.С.Медведев, 2004) и пр.

По мнению А.М.Балашова (2007) «отъем денег у населения подчас производится с помощью агрессивной рекламы явно научно необоснованных методик, «гарантирующих» невероятно высокие результаты и даже «полное излечение» от наркологических страданий за один сеанс, [тем самым] подрывается доверие ко всей системе оказания наркологической помощи».

Таким образом, профессиональная отечественная наркология включает (лицензирует) множество методик, не отвечающих требованиям научности, эффективности и безопасности. Публикации в научных журналах в подавляющем большинстве случаев носят бездоказательный характер и не отвечают принятым в научном сообществе требованиям.

Известно, что на международные конференции, посвященные проблемам наркозависимости, практически не приглашаются российские ученые. В известных и авторитетных специализированных наркологических журналах публикации отечественных авторов представляют редкость, поскольку такие статьи не могут пройти процесс научного рецензирования и отвергаются в связи серьезными методологическими ошибками.

Российская наркология отвергает принятые Всемирной организацией здравоохранения стандарты (протоколы) лечения, по которым наркологи всего мира, в том числе коллеги из стран бывшего СССР, проводят лечение больных. Известно, что стандарты лечения формируются на базе многочисленных исследований, построенных на основе принципов доказательной наркологии, прошедших соответствующую независимую экспертизу. В то же время отношение российских наркологов к этим принципам скептически-отрицательное. Многие отечественные наркологи (например, Н.Н.Иванец, 2006; Т.Н.Дудко, 2007) не считают принципы доказательной медицины основополагающими для наркологии. Некоторые из авторов (С.О.Мохначев, 2007) пишут, что «принципы доказательной медицины… не умаляют значение клинико-психопатологического метода исследования и описательных клинических работ в соответствии с отечественной школой психиатрии». То есть принципы доказательной медицины незаслуженно подвергаются сомнению, тогда как значимость традиций отечественной наркологии возводится в ранг абсолюта. Мировая наркология использует клинико-психопатологический метод, но лишь в качестве дополнительного, поскольку он расценивается как субъективный и не позволяющий делать обоснованные и верифицированные заключения

Отвергая на деле принципы доказательной медицины, в российской наркологии применяются лекарства и методики, обоснованность и эффективность которых на наркологические заболевания не подтверждены в корректных, независимых исследованиях. И использование которых в практике можно считать нонсенсом. Вследствие чего, данные методы не могут войти в стандарты (протоколы) лечения, покрываемые страховой медициной.

В отличие от общемировых (ВОЗовских) стандартов в российской наркологии в качестве специфических средств, применяемых для купирования аддиктивного влечения, применяются нейролептики, антидепрессанты, антиконвульсанты. В исследованиях, построенных на основании принципов доказательной медицины, показано, что перечисленные препараты не способны воздействовать на аддиктивное влечение (Ю.П.Сиволап, 2006), поскольку их терапевтической мишенью являются иные психопатологические синдромы. То же касается и стандартов психотерапии при лечении наркологических заболеваний. Доказано, что обоснованным и эффективным является применение когнитивно-поведенческой психотерапии. Тогда как в российских стандартах лечения прописаны суггестивные методы (эмоционально-стрессовая психотерапия) и рациональная психотерапия, эффективность которых не доказана.

Таким образом, принципы и процедуры, принятые в российской наркологии кардинально отличаются от общемировых стандартов, принятых Всемирной организацией здравоохранения и используемых повсеместно в мировой наркологической практике. Данный факт указывает на изоляционизм отечественной наркологии, нежелание интегрироваться в мировое научное сообщество, а также на ошибочность понимания механизмов формирования наркологических заболеваний.

Можно утверждать, что российская наркология находится в системном кризисе, преодоление которого требует признания собственных ошибок и интеграцию в мировое медицинское сообщество.