Развитие психики и злоупотребление психоактивными веществами в подростковом возрасте

“Подростковый возраст — период развития детей от 11-12 до 15 лет, что соответствует среднему школьному возрасту учащегося 5—8 классов” (Психологический словарь. 1983. С. 261). “Юношеский возраст (или период ранней юности) — период жизни и развития человека от 15 до 18 лет, что соответствует, в частности, возрасту учащихся 8-10 классов” (Там же. С. 418). Отечественные подростковые наркологи называют подростками как учащихся средних, так и старших классов. Возраст 12-15 лет — младший и средний подростковый возраст, 16—17 лет — старший подростковый возраст (Лично А. Е., Битенский В. С. 1991. С. 16). В настоящем пособии речь идет о среднем и старшем подростковом возрасте — 14—18 лет. За рубежом его относят к периоду постпубертатного развития, обозначаемому термином adolescence.

Существуют различные точки зрения на развитие психики от 12 до 17 лет. Согласно одной, подростково-юношеский возраст — период психологического кризиса — патологии, катастрофы, дезадаптации и последующего его благополучного преодоления.

Ш. Бюлер в развитии психики подростка выделяла две стадии: негативную и позитивную. Негативная фаза охватывает период от 11 до 13 лет у девочек и от 14 до 16 лет у мальчиков. В это время на передний план “выступают неудовольствие, беспокойство, физическое и душевное недомогание, которое находит себе выражение в дичливости, вялости и капризах. Все силы организма поглощаются процессом созревания. Следствием этого являются малокровие и утомляемость. Повышенная чувствительность и раздражительность, беспокойное и легко возбудимое состояние — таковы характерные черты подростка. Безрадостным является это время для зреющего человека, и его внутренняя неудовлетворенность изживается в грубости, упрямстве и черствости и переносится на окружающий мир” (Бюллер Ш. 1931. С.14).

Подростковый возраст — генитальный период. У девочек появляются менструации, у мальчиков — поллюции. Основная форма сексуальной активности в этом возрасте — мастурбация. С ее помощью регулируют сексуальные импульсы и привыкают к собственному телу как сексуальному объекту. Одна из основных целей подростков — адаптация к сексуальному влечению, повышенной генитальной чувствительности. С сексуальным созреванием связана эмоциональная лабильность подростка. Она дезорганизует поведение, затрудняет функционирование подростка — осуществление адаптивной, интегративной и защитной функций “я” (Тайсон Ф., Таисок Р. П. 1998). Ухудшаются отношения с родителями. Подростки критикуют их, считают плохими, несправедливыми людьми. Они деидеализируют родителей, внутренне отделяются и отказываются от них. Этот процесс сепарации приводит к тягостным чувствам отчуждения, вины, “объектного” голода. Негативные последствия сепарации заставляют подростка “повернуться” к сверстникам. Подросток идентифицирует себя со сверстниками и лидерами подростковых групп. Он наделяет их функциями “суперэго”, которыми раньше владели родители. В подростковой группе мальчики и девочки перестают страдать от своей враждебности и чувства вины перед родителями.

После полового созревания наступает позитивная фаза. У юношей и девушек созревает логическое и абстрактное мышление — появляется способность мыслить с помощью формальных операций (Ж. Пиаже). Мыслительные процессы принимают творческий характер. Развитие интеллекта повышает контроль "я" над аффектами. Усилению “я” и уменьшению эмоциональной лабильности способствует также обретение половой идентичности. Юноши и девушки испытывают чувство радости от растущей мощи, душевной и телесной творческой энергии. Согласно данным В. Блуменфельда, между 14 и 18 годами достигается высший уровень развития интеллекта, а между 14 и 25 годами — телесной силы, скорости реакции. Мои сравнительные экспериментально-психологические исследования психической активности здоровых взрослых и подростков 14—18 лет показали, что подростки в среднем на 20% быстрее выполняют задания, чем взрослые. У них более подвижный уровень притязаний — 82%, чем у взрослых — 69%. Кроме того, у здоровых подростков, по сравнению с взрослыми, устойчиво повышен уровень переживания радости и снижен — страха. Так, индекс радости у них равен 76%, а у взрослых — 66%, соответственно, страха — 33% и 46% (в последнем случае есть значительные различия между юношами и девушками, мужчинами и женщинами: лица женского пола более боязливы). Здоровые подростки получают больше удовольствия от решения сенсомоторных задач в методике “уровень притязаний”, чем взрослые. Показатель удовольствия (приятно) от решения задач-лабиринтов у них =+2, а у взрослых =+1,7, индекс интереса, соответственно, = +2,2 и +1,6.

В этом возрасте формируется восприятие и переживание природы, появляются духовные ценности. Чувство любви раскрывает им “я” другого человека. Важнейшие проблемы этого периода — выбор профессии и выбор партнера сексуальных отношений. Современное общество предъявляет высокие требования к профессиональному образованию и готовности к созданию семьи, поэтому переход от детства к взрослости занимает длительное время и после полового созревания. Однако и позитивная фаза развития далека от гармонии. Для юношеского возраста также характерны конфликты, диссонансы, психические нарушения. Поскольку ранние браки и сексуальные внебрачные связи порицаются обществом, то большинство юношей занимается мастурбацией. Первые сексуальные контакты носят конфликтный характер. Хотя большинство молодых людей внутренне сепарируется от родителей, но по-прежнему материально зависят от них, что обостряет конфликт поколений. Даже название глав книги известного немецкого психолога В. Блуменфельда “Юность как ситуация конфликта” отражает точку зрения на развитие в юношеском возрасте как кризисное: “Основные формы сексуально-эротических конфликтов”; “Конфликт поколений”; “Мировоззренческий конфликт”; “Выбор профессии и его конфликты” (Blumenfeld W. 1988). Наиболее значительными психическими отклонениями в юношеском возрасте являются тревога и депрессия. “Около 40% молодых людей испытывали сильное, правда, не всегда продолжительное чувство грусти, никчемности жизни и пессимизма. 8-10% молодых людей думали о самоубийстве” (Массен П., Конджер Д.. Каган Дж., Хьюстон А. 1987. С. 143).

Естественно, что подростковый и юношеский периоды считаются наиболее опасными для возникновения различных заболеваний, в том числе формирования зависимости от психоактивных веществ. Так, в статье “Зависимость от наркотиков” приводятся причины злоупотребления психоактивными веществами, которые считаются также и особенностями, присущими подростковому и юношескому возрасту: разрыв между притязаниями и возможностями личности, склонность к депрессии, стремление к мужественности, протест против истаблишмента и т. д. (Schmidbauer W. 1991. S. 52-55).

P. Мейенберг (Meyenberg R. 1988) в докладе “Почему молодые люди обращаются к наркотикам? Аспекты профилактики наркомании в школе и вне ее” сообщает, что злоупотребление наркотиками является: выражением конфликтов, признаком низкой устойчивости в ситуации фрустрации, способом демонстрации независимости, “взрослости” и условием включения в группы сверстников.

Аналогичной точки зрения на роль психических особенностей подростков при злоупотреблении психоактивными веществами придерживаются и отечественные наркологи Личко и Битенский (1991): “В подростковом возрасте, в период полового созревания, поведение в значительной мере определяется характерными для этого периода жизни реакциями эмансипации, группирования со сверстниками, увлечениями (хобби) и формирующимся сексуальным влечением” (с. 35-36). Эти же факторы являются причиной употребления и злоупотребления алкоголем, табаком и наркотиками. Стремление к эмансипации приводит подростков к “отравлению свободой”, при котором наиболее часты выпивки, курение, употребление наркотиков. Злоупотреблению психоактивными веществами содействуют коммуникативные хобби — бездумное общение со сверстниками, обмен малозначимой, не требующей интеллектуальной переработки, информацией. Но даже само стремление общаться со сверстниками, которое Личко обозначил как реакцию группирования, приводит подростка в неформальные объединения, где практикуется употребление наркотиков. Сексуальное влечение также способствует злоупотреблению психоактивными веществами: ингалянты визуализируют представления сексуального содержания; ряд наркотиков снимает контроль над сексуальным влечением. (Личко А. Е., Битенский В. С. 1991. С. 35-37). Некоторые психоаалитики рассматривают потребление наркотиков как мастурбацию, которая является основной формой сексуальной активности в подростковом возрасте. “Наркомания — разновидность мастурбации и регресс вплоть до оральной стадии развития” (Энциклопедия преступлений и катастроф: Наркотики и яды. 1996. С. 240). Таким образом, любой ребенок может стать наркоманом, алкоголиком только в силу особенностей подросткового возраста. Сами по себе нейтральные особенности этого периода — реакции группирования, хобби, эмансипации, сексуальное влечение, мастурбация являются источником девиантного, антисоциального поведения в форме приобщения, потребления и злоупотребления психоактивными веществами. И если не принять чрезвычайных мер по охране подростков от алкоголя, наркотиков и табака, то все население страны может в зрелом возрасте страдать зависимостью от психоактивных веществ, что, в свою очередь, может привести к эпидемии СПИДа, преступлений. С этой точки зрения логично ввести, если уж не для всего населения, то для подростков сухой закон, бросить все силы и средства на борьбу с потреблением психоактивных веществ в этом возрасте.

Однако существует и другая точка зрения на характер психического развития у подростков и его роль в злоупотреблении психоактивными веществами. Согласно ей, большинство подростков в возрасте 12-18 лет обладает здоровой психикой, и лишь немногие из них страдают душевными и соматическими расстройствами и злоупотребляют психоактивными веществами.

Так, Д. Оффер и Дж. Б. Оффер (Offer D., Offer J. В. 1975) наблюдали “более 80 подростков мужского пола в течение 8 лет в возрасте от 14 до 22 лет с помощью многочисленного методического инструментария:систематических встреч, теста Роршаха, опросников идентичности, бесед с родителями и учителями и т. д. Хотя все подростки испытывали некоторое напряжение вследствие специфических для этого возраста психологических трудностей, кризис наблюдался в исключительных случаях” (цит. по: Кле М. 1991. С. 133).

Розен и его сотрудники (Rosen et al. 1965) сравнили наиболее часто используемые диагнозы в 42 000 историях болезней подростков и сравнили с 80 000 диагнозами взрослых. Оказалось, что частота диагнозов: психоз, шизофрения, депрессия в несколько раз меньше у подростков, чем у взрослых (Там же. С. 134—135).

Мастерсон (Masterson. 1966) провел лонгтитюдное исследование 101 подростка, имеющего трудности. Он пришел к выводу, что к началу взрослого возраста две трети пациентов не вышли из них и “не существует никакого понятия подросткового кризиса, которое могло бы подпитывать подростковую патопсихологию, ибо нет ни одного аргумента, который бы оставлял надежду, что подросток преодолеет свои трудности” (Там же. С. 136).

Естественно, что и злоупотребление психоактивными веществами встречается лишь у небольшого числа подростков и не является следствием кризиса. Так, Шиланд (Chiland. 1978) провел сравнительное лонгтитюдное исследование двух групп подростков: не обращавшихся за психиатрической помощью и обследованных психиатрами по причине наркотизации, бегства из дома, школьных прогулов. Оказалось, что подростки 2-й группы характеризуются “повышенными притязаниями и требованиями в отношении своих прав, наличием депрессивных кризисов и особой значимостью групп сверстников в детерминации их мировоззрения. В свою очередь, та группа подростков, которая никогда не наблюдалась психиатрами, была далека от нормы: “достаточно тусклой, скорее бесцветной, чем мрачной и пассивной” (Там же. С. 132).

Большинство сравнительных исследований здоровых и злоупотребляющих наркотиками подростков выявило только у наркоманов неблагополучие в семье, личностные отклонения, аффективные нарушения, трудности с адаптацией. Так, М. Ботбол (Botbol M. and et. 1988) сообщает, что среди подростков-токсикоманов, вдыхающих пары растворителей, чаще, чем в общей популяции подростков, наблюдается неблагоприятная обстановка в семье, разводы родителей, алкоголизм, суицидальные попытки и психические заболевания. Они учатся хуже сверстников, вдвое чаще пропускают занятия.

К. Шербе (Schierbee and et. 1990) провел сравнительное исследование 47 подростков — здоровых и 48 подростков-токсикоманов. Было установлено, что токсикоманы оценивают себя более молодыми и подчиняемыми, что может быть одним из признаков комплекса неполноценности и маркеров саморазрушающего поведения.

Итак, можно сделать вывод, что главным для формирования зависимости являются не социально-психологические особенности подросткового возраста и кризисное развитие психики в этот период, а отклонения от нормы, которые наблюдаются лишь у небольшого числа подростков. Возможно, особенности развития психики в раннем подростковом возрасте способствуют приобщению к наркотикам, но не влияют на возникновение зависимости от них. Так, гипердинамичность, гипертимность, характерные для большинства подростков, могут стать причиной скуки и чувства пресыщения в ситуациях, требующих однообразной, монотонной, стереотипной и рутинной деятельности. Отсюда может возникнуть желание попробовать наркотики, чтобы испытать новые ощущения, получить удовольствие. А вот такие нарушения, как адинамия, ригидность, устойчивое снижение настроения, редко встречающиеся у подростков, могут способствовать систематическому употреблению психоактивных веществ, сделать патологическим влечение к ним. Поэтому, на мой взгляд, профилактика приобщения к наркотикам должна исходить из особенностей подросткового возраста. А предупреждение зависимости от психоактивных веществ должно опираться на знание психических нарушений, способствующих формированию аддиктивного поведения.

Автором предложена оригинальная концепция психической активности “я”, подкрепленная многочисленными экспериментальными исследованиями подростков и взрослых, здоровых и больных зависимостью от психоактивных веществ, а также группы повышенного риска зависимости от психоактивных веществ. Дефицитарные психические нарушения: адинамия, аспонтанность, абулия, апатия, ангедония и другие являются важнейшими факторами формирования наркомании и алкоголизма у взрослых и подростков. В настоящее время они получили широкое распространение не только среди больных психическими и наркологическими заболеваниями, но и в общей популяции.