"Окутан Амстердам дымком марихуаны"
или "Голландский подход к наркотикам"

ВО ВТОРОЙ палате Генеральных Штатов Нидерландов (примерный аналог российской Думы) прошли дебаты об изменении опиумного закона. Суть изменения: позволить врачам выписывать гашиш в качестве лекарства раковым и ВИЧ-инфицированным пациентам. Планируется создать специальное бюро для исследований различных аспектов воздействия этого наркотика.

Два слова о себе, чтоб избежать вопросов: не наркоман, парю над схваткой, недавно купил гантели. Давно живу в Голландии.

Большинство русских в этой стране неизбежно оказываются в самом злачном месте Европы - амстердамском красном квартале. Концентрация неприкрытого порока тут умопомрачительная.

Приходят сюда за разным. Например, пытливо разглядывают красоту, выставленную на продажу (я, например, именно тут первый раз в жизни, в возрасте 25 лет, увидел живую проститутку). Но - оставим дам, избравших самую сомнительную из профессий. Не будем плакать об их жестокой судьбе, ибо в стране всеобщей социальной защиты нет к тому оснований. Попробуем исследовать “магазины-мухоморки” и многочисленные забегаловки-“кофишопы”, в которых кофе бывает не всегда, зато присутствует широкий выбор того, что принято называть мягкими наркотиками. Это - гашиш и марихуана всяческих сортов. В мухоморках - грибы и натуральные заменители сложных химических соединений, в разумных дозах безвредные для здоровья, как любезно сообщают этикетки. Все это можно купить и употребить: прямо в заведении или, например, сидя с косяком в зубах на краю ближайшего канала - под тихий плеск проплывающего в двух метрах полицейского катера. Магазинчиков, торгующих “сопутствующим товаром” (мундштуки, походные аптекарские весы, коробочки-сезамки, книги типа “Выращивание конопли в домашних условиях” и все такое прочее), -еще больше. Собственно, это еще и часть ассортимента почти любой сувенирной лавки. Нетрудно найти семена, саженцы и готовые к работе плантации площадью в квадратный метр.

Это именно тот Амстердам, в который со всей Европы едут зашуганные локальными законодательствами молодые люди. Это их “глоток свободы” и “привет родителям”.

Попробуем разобраться, какое место drugs (по-голландски -дрюхс) занимают в Нидерландах новейшего времени и как это вышло. По моему мнению, голландский либерализм напрямую вытекает из национального характера. Люди эти в массе своей спокойные, на русско-советский взгляд даже холодные, склонные отмерять не семь раз, а семьдесят семь. Искусство компромисса развито тут в чрезвычайной степени. Способность сделать полезные выводы из чего угодно и не повторять ошибок доведена до таких высот, что иногда просто не понимаешь, как сие возможно. На языке пособий по “искусству выживания”, от которых ломятся библиотеки, это называется позитивная переработка. Попросту говоря, не нужно ни из чего делать драму, потому что жизнь довольно мила.

Выражение “голландский подход” (de Hollandse aanpak) встречается довольно часто в книгах и статьях на интересующую нас тему. С точки зрения общепринятой здесь морали, употребление наркотиков является нежелательным. Эта проблема широко обсуждается, так как прямо или косвенно затрагивает довольно большое число граждан. Общество прекрасно сознает, что спрос на наркотики тем или иным образом будет удовлетворяться. Существует множество государственных и частных организаций, исследующих и пытающихся улучшить ситуацию, то есть, насколько это возможно, снизить потребление наркотиков, оградить от них детей и постараться вернуть к общепринятым нормам поведения тех, кто уже ушел далеко по тропе измененного сознания. На первый взгляд - то же самое, что во всем мире. Но это не так. Суть голландского подхода заключается в четком разделении медицинских задач и задач полицейских, причем первые имеют над вторыми приоритет. Обращение наркомана за помощью к медицинским организациям всячески приветствуется и не влечет за собой каких-либо юридических последствий. Более того, принятый в обществе взгляд на человека, потребляющего наркотики, как на пациента, а не преступника, приводит к тому, что полиция исключительно терпимо относится даже к мелким пушерам, продающим запрещенные препараты (они сами почти всегда наркоманят и, приторговывая, обеспечивают свою дозу). С крупными же дилерами и стоящими за ними организациями ведется война.

Другим важным элементом “голландского подхода” является различный взгляд на мягкие (softdrugs) и тяжелые (hard-drugs) наркотики и на проблемы, связанные с ними. В основе этого - результаты медицинских исследований, в соответствии с которыми крайне популярная Stepping stone theorie (согласно ей потребитель мягких наркотиков со временем непременно переходит на употребление тяжелых) является якобы мифом. При этом мягкие наркотики считаются в Голландии даже менее вредными для здоровья, чем алкоголь. Употребление cannabis (конопли) опять-таки якобы не чревато физической зависимостью. Многие голландские медики утверждают, что психическая зависимость возможна, но на практике встречается редко; риск ее возникновения намного меньше, чем вследствие употребления героина, кокаина, алкоголя и никотина. Свобода, с какой в Голландии можно приобрести мягкие наркотики, основана именно на этом подходе: если уж человек по тем или иным причинам испытывает тягу к изменяющим сознание средствам, то лучше уж марихуана или пиво, чем героин.

Употребление наркотиков (любых) в этой стране ненаказуемо. Декриминализация понятия “наркоман” дала возможность вытащить на белый свет это явление для детального изучения и точной статистики. Распространение инфекционных заболеваний сдерживается раздачей шприцев, за которыми можно прийти в соответствующую организацию. Там же можно выпить кофе (бесплатно), посоветоваться с врачом (бесплатно), в случае ломки получить дозу (бесплатно), покалякать о житье-бытье и, скажем, сыграть на бильярде. Декриминализация наркомании (не продажи drugs, а, повторяю, потребления) в комбинации с медицинской поддержкой в тяжелых ситуациях привела к тому, что “средний” наркоман может сегодня, если хочет, существовать более-менее изолированно от преступного мира. То есть им невозможно управлять, помахивая перед носом, как морковкой, паке тиком героина. Это, конечно, не исключает криминальных эксцессов, связанных со сдвигами в психике. Нерепрессивность юстиции по отношению к наркоманам позволяет избежать вынимания их из общества, а значит, не тормозит возврата к чистой жизни.

Что касается взаимоотношений “силовых органов” с наркобизнесом, то тут ничего особенного нет: те же самые жесткие меры, какие можно увидеть в голливудском фильме. Разве что стреляют много меньше, а вот рутинной работы - невпроворот: через Нидерланды перемещается во всех направлениях огромное количество людей и грузов.

Основой правового регулирования обращения наркотических средств в стране служит так называемый Опиумный закон (Opiumwet), подписанный королевой Вилхелминой и действующий с 1928 года. С тех пор он несколько раз видоизменялся применительно к требованиям времени. Опиумный закон - это девять страниц убористого трудночитаемого текста плюс два огромных списка веществ, которые “...запрещены к изготовлению, продаже, ввозу в Нидерланды и вывозу из них, распространению, обладанию... кроме как в медицинских и исследовательских целях”. Под запретом находятся все общеизвестные и едва известные наркотики.

Прочитав все это, я поразился. Как же так - закон не выполняется? В Голландии!.. Объяснение нашлось чуть позже. Оказывается, существует весьма интересный документ - “Директивы по методам расследования и пресечения наказуемых деяний, описанных в Опиумном законе. По-русски такие вещи называются, кажется, подзаконными актами. С прочтением этих самых директив картинка навелась на резкость. Заодно стало понятно, почему голландцы не в состоянии были объяснить мне ни на каком языке смысл слова gedoogpolitiek. Это действительно очень странное понятие переводится примерно так: политика допущения недопустимого... Вышеупомянутые “Директивы...” не легализуют каких бы то ни было наркотиков, но указывают, с какого именно момента “нельзя” становится до такой степени “нельзя”, что нарушитель закона подлежит наказанию. Все, что ниже этой границы, - “запрещается, но можно”. Это то, что не превышает “одной дозы” в случае тяжелых наркотиков (все цифры по каждому препарату подробно оговорены) или пяти граммов легких. На случай, если граница перейдена, составлена таблица уголовной ответственности.

Также документ детально определяет правила работы более 1100 кофишопов. В них запрещено продавать алкоголь, вход в них разрешен только лицам, достигшим 18-летнего возраста, максимум “отпускаемого в одни руки” в течение дня товара не может превышать пяти граммов, складской запас - не выше пятисот граммов, торговля тяжелыми наркотиками не допускаетя, реклама в средствах массовой информации не допускается, афиширование ассортимента таким образом, что его возможно изучить за пределами заведения, не допускается. Особо оговариваются условия открытия кофишопов: разрешать или не разрешать, определяют органы местного самоуправления. Не скажу, что перспектива иметь под боком “цветок зла” кого-то сильно радует, но иногда это неплохая альтернатива шатающимся по улицам продавцам с той же марихуаной в оттопыренных карманах. Отдельная статья директив посвящена теме выращивания конопли. Безнаказанно можно иметь в своем распоряжении четыре растения.

Голосов, призывающих к “полному и окончательному решению вопроса”, не раздается в стране уже давно. Самая популярная точка зрения на проблему - “нам надо научиться с этим жить”. Как остроумно выразился один ученый, занимающийся социально-психологическими аспектами наркомании, мы должны действовать таким же образом, каким действовали, когда отвоевывали нашу территорию у моря, - не рассуждать, как бы понизить его уровень, а строить дамбы и откачивать грунтовые воды.

Но есть и другие взгляды: многие выступают за полную легализацию легких наркотиков, немногие - за легализацию всех вообще, мотивируя свою позицию тем, что безнравственно запрещать человеку разрушать себя, если он так хочет. Все большее и большее раздражение в обществе вызывают “прыгающие в глаза” (как тут говорят) проблемы, связанные с наркотиками: городские районы с высокой концентрацией кофишопов и непременных в этих кварталах hard- drugs-дилеров и их клиентов не то что опасны (хотя бывает всякое), но совершенно непригодны для “нормального” образа жизни: ночью под окнами кто-то обязательно поет или тихо “уринирует” на стену; машину здесь лучше не парковать - разобьют стекло, чтобы заглянуть внутрь. Да и обилие плохо пахнущих людей, пристающих к прохожим, чтобы облегчить душу, утомляет.

“Голландский подход” - явление уникальное. За редким исключением он не встречает понимания даже в Европе. В определенном смысле страна находится в полной изоляции: неприятие вызывает сама мысль, что государство официально признает проблему принципиально неразрешимой и вкладывает силы в полумеры. Это выглядит, конечно же, менее эффектно, чем провозглашение бескомпромиссной борьбы, так хорошо смотрящееся в газетных заголовках. Но меня не оставляет мысль, что противники этой своеобразной “теории малых дел” (если они добросовестны в своем возмущении, а не имитируют таковое ради политических дивидендов) почему-то не видят очевидного: число наркоманов в стране относительно стабильно и остается на уровне 1980 года. Преступность, связанная с наркотиками, довольно успешно контролируется, наркоманы остаются членами общества, наука, изучающая это явление, делает успехи.

Разумеется, перенесение голландского опыта в какую-либо страну целиком и полностью невозможно. Я сомневаюсь и в том, что возможно хотя бы частичное его перенесение куда бы то ни было. Страсть, с какой голландцы осуществляют превентивное подстилание соломки подо что угодно, не встречается, видимо, больше нигде и сравнима по степени загадочности только с русской душой. Сунем же свой аршин обратно в широкую штанину и тихо посмотрим задумчивым взглядом.

Спасибо за внимание.
Иван ГРОХМАН
Амстердам

Общая газета 22-28 октября 1998 года № 42 (272)