Новости  О сервере  Структура  Адреса и ссылки  Книга посетителей  Форум  Чат Поиск по сайту

Кабинет нарколога _ Наркология on-line _ Прием доктора Пилюлькина _ Краткосрочная психотерапия в наркологии Ликбез _  Химия и жизнь _ Если друг оказался вдруг... _ Мифы и легенды _ Правдивые истории _ Частые вопросы _ Проверь себя _  Родительский уголок _ Родители родителям _ Ранняя диагностика _ Агитпросвет _ Место импульсивности в клинике наркологии  Закон сур-р-ов! _ Законы и нормативные документы _ Даешь систему! _  Сверхценные идеи _ Косые взгляды _ Глас народа _  Самопомощь _ Виртуальная группа _ Анонимные Наркоманы _ Сокрушающий курс _

Межэтнические отношения стали важнейшим элементом социальной реальности. Этнические конфликты, этническое насилие, этническая преступность к сожалению весьма заметны в нашей жизни. Игнорировать эти проблемы нельзя, а для того, чтобы отыскать подходы к их решению, надо понимать сознательные и бессознательные устремления людей, объединенных в этническую общность.

Ю. Платонов

Общеизвестно, что люди, принадлежащие к разным народам и этническим группам, отличаются друг от друга своим поведением, культурой, нравами, обычаями. Пунктуальность, высоко ценимая немцами и голландцами, сравнительно мало значит в Испании и еще меньше — в странах Латинской Америки. Североамериканцы запросто зовут друг друга только по имени, но это вовсе не означает дружбы или интимной близости, которые такое обращение предполагало бы в России. Этнические особенности ярко проявляются в искусстве, особенно народном. Не нужно быть тонким ценителем, чтобы отличить русскую мелодию от итальянской или узбекской, украинский орнамент от индийского, английский юмор от французского. Люди обычно без особых затруднений перечисляют черты, типичные, по их мнению, для их собственного и для чужих народов, и нередко (хотя далеко не всегда) подобные характеристики и самохарактеристики совпадают, принимаются без возражений. Но, с другой стороны, все или почти все подобные характеристики субъективны, а то и вовсе произвольны.

Именно эта расплывчатость оценок и описаний вызывает у многих исследователей возражения против существования четких границ в содержании таких традиционных для этнической психологии понятий, как национальный характер, национальный темперамент, национальные чувства и настроения. Какими словами можно определить русский национальный характер? Порывистый, горячий, добродушный, искренний, смелый, вспыльчивый? Но на все перечисленные эпитеты могут претендовать и другие народы. Что, украинцы менее смелы и добродушны, чем русские? Известна склонность украинцев к юмору. Но кто может отрицать склонность к юмору у русских или у казахов, у туркмен?

В качестве примера можно привести результаты исследований, проведенных отечественными и зарубежными психологами и этнологами. Вот как выглядят характерологические портреты типичных представителей различных этнических групп.

1. Японец: трудолюбивый, осторожный, организованный, серьезный, упорный, озабоченный.

2. Англичанин: тактичный, спокойный, критичный, умный.

3. Немец: практичный, организованный, трудолюбивый, уверенный, твердый, жесткий, пунктуальный.

4. Русский: откровенный, щедрый, бесшабашный, прощающий, непрактичный, доверчивый, миролюбивый.

5. Грузин: возбужденный, импульсивный, боевитый, претенциозный, агрессивный.

6. Татарин: гордый, самоуверенный, сметливый, трудолюбивый, хитрый, вспыльчивый, отходчивый.

Монтень писал по поводу распространенных в его время взглядов на «варварские» народы: «...я нахожу... что в этих народах, согласно тому, что мне рассказывали о них, нет ничего варварского и дикого, если только не считать варварством то, что нам непривычно. Ведь, говоря по правде, у нас, по-видимому, нет другого мерила истинного и разумного, как служащие нам примерами и образцами мнения и обычаи нашей страны».

Таким образом, те черты, которые мы воспринимаем как специфические особенности национального характера, — это продукт определенных исторических условий и культурных влияний. Они производны от истории и изменяются вместе с нею. А затем, с известным отставанием, меняются и соответствующие стереотипы. Так, в начале XVIII в. многие в Европе считали, что англичане склонны к революции и перемене, тогда как французы казались весьма консервативным народом; 100 лет спустя мнение диаметрально изменилось. В начале XIX в. немцев считали (и они сами разделяли это мнение) непрактичным народом, склонным к философии, музыке и поэзии и малоспособным к технике и предпринимательству. Произошел промышленный переворот в Германии — и этот стереотип стал безнадежным анахронизмом.

Взаимопроникновение различных культур, определенная стандартизация образа жизни, прогрессирующая урбанизация вызывают у разных народов стремление самоутвердиться в своих специфических культурно-психологических ценностях. Культурное самоотождествление теснейшим образом связано с проявлением этнического самосознания народов. Это специфическое этническое отражается, в первую очередь, в духовной культуре, в повседневном быте народа, в его жизненных ориентациях, в неповторимом типе мировосприятия. Различные науки пытаются объяснить причины возникновения этнических особенностей как некоей «коллективной» психологии, определяющей поведение, эмоции и представления членов этноса. Ведь как отмечал В. Г. Белинский, «...тайна национальности каждого народа заключается не в его одежде или кухне, а в их, так сказать, манере понимать вещи...».

В качестве определяющего фактора формирования этнопсихологических свойств народов этнографы выделяют влияние культурной среды. Собственно, культура начинается с того, что на поведение индивидов накладываются те или иные ограничения, так как целостность культурной среды предполагает выработку единых правил поведения, общей памяти, единой картины мира у представителей конкретного этноса. В процессе исторического развития каждый народ создает собственную однородную систему культурных ценностей, которые используются его членами для выражения своего мироощущения и этнического самосознания. Примером этому может служить национальное искусство. В своих различных формах оно способствует сохранению этнического духа, традиций, выступая одним из действенных механизмов адаптации этноса к деструктивным воздействиям внешних исторических сил. Многие авторы пытаются увязать процесс существования определенной этнической общности с генезисом и функцией институциональных отношений. Как особый регулятивный механизм, институциональные отношения образуют общепринятые нормы социальной действительности и этнического самосознания и во многом определяются особенностями этнических взаимоотношений, сложившихся в данной культурной среде.

Этнолингвисты в качестве ведущего фактора формирования «психики этноса» рассматривают влияние языка как своеобразной копилки исторического опыта народа. Любой язык сопряжен с этическими, правовыми, религиозными формами общественного сознания, которые несут в себе значительную этническую нагрузку. В основе этих исследований лежат идеи В. Гумбольдта, который ставил задачу реконструкции «духа народа» через особенности «внутренней формы языка» (грамматики, семантической структуры). В функциональном плане структура языка в значительной степени направляет структуру мышления индивидов. Поэтому в силу доминантности языка среди других психологических факторов связь этнической психологии с лингвистикой представляется продуктивной в решении проблемы этнического самосознания.

В антропологических исследованиях особенности психических свойств этноса часто интерпретируются как «абсолютизированные психологические» паспорта. Исследование национального характера осуществляется при помощи таких понятий, как «основная» или «модальная» личность, выступающих как своего рода усредненный характер отдельной культуры. В этом характере выделяют существенные признаки исследуемого народа, единые для всех его представителей. На этом основании большинство этнокультурных феноменов рассматриваются через призму «основной личности». Подобные взгляды антропологов подвергаются серьезной критике этнических психологов. Так, известный русский философ и этнопсихолог Г. Г. Шпет подчеркивал, что «можно говорить об устойчивости диспозиций, приобретенных в коллективном опыте, постоянстве выработавшихся "внутренних установок", коллективной "апперцепции" и т. д., не нужно только за ними предполагать "готовой врожденности"». По его мнению, любая историческая общность (нация, этнос) носит в себе способность развивать самостоятельное волевое единство, подчиняющее в определенной мере отдельных лиц, ее составляющих. Общий язык, система духовных ценностей, символы, отношения к вещам и людям передаются из поколения в поколение, причем унаследованные способы поведения служат образцами для будущих действий. Это многообразие факторов определяет «типические коллективные переживания», или особенности психического склада тех или иных этнических общностей. На этом основании Шпет делает вывод, что «ключ к пониманию психологии народа лежит в его истории, в конкретной структуре социальной действительности, образующей наличное бытие „коллективного духа нации"». Из этой посылки следует, что психология народа проявляется в его отношении к им же созданным духовным ценностям. Поскольку каждый индивид является репрезентатором всей реагирующей группы, его личные переживания предопределяются всей массой апперцепции, составляющей коллективность переживаний его рода, как его современников, так и предшественников. Таким образом, Шпет развенчивает всякую попытку вывести из «психологического индивида» какую-либо систему объективных форм культуры.

Своеобразный психологический склад вырабатывается у этноса в результате всей совокупности специфических условий его существования. Так, среда со своими природными и исторически сложившимися социокультурными особенностями накладывает отпечаток на особенности психики этноса, что проявляется не столько в определенных видах культуры, сколько в поведении членов этноса. Этот субъективный этнический склад узнается в его объективации как совокупности реакций народа на обстоятельства жизни, в которых он участвует. В социальной жизни этническая общность проявляется лишь тогда, когда входящие в нее люди не только говорят на одном языке, живут на одной территории, но и чувствуют себя принадлежащими именно к этой общности.

Сравнение как этнофоров, так и этнических групп проводится главным образом по степени выраженности у них тех или иных общих черт или признаков. Но чтобы сравнение было объективным, нужно учитывать относительность любых этнических характеристик. Так, в работах, посвященных русскому национальному характеру, часто называется, например, такое качество, как эмоциональная сдержанность. Но по сравнению с кем русские кажутся эмоционально сдержанными? По сравнению с итальянцами? Да. Но не по сравнению с финнами или эстонцами. Утверждения, относящиеся к чертам национального характера и высказанные в абсолютной форме, без указания того, с кем сравнивается данная группа, неизбежно порождают путаницу. Социологов и социальных психологов в первую очередь интересует, имеются ли между индивидами, принадлежащими к разным нациям и этническим группам, определенные эмпирически наблюдаемые психологические различия и если да, то какова природа и степень этих различий.

Например, простейшее суждение: немцы— блондины. Истинно ли это суждение? И да и нет. Если оно утверждает, что все немцы или хотя бы большинство немецкого народа являются блондинами, то это суждение ложно: блондины составляют меньше половины населения Германии. Однако в нем содержится доля истины в том смысле, что среди немцев блондинов гораздо больше, чем среди французов, итальянцев или испанцев. Поэтому по сравнению с этими народами немцы кажутся блондинами. Это сравнение (чаще всего только подразумеваемое) присутствует в любых этнических стереотипах.

Американцам, с их динамичным ритмом жизни и отсутствием глубоких исторических традиций, англичане кажутся консервативными; эта черта почти всегда фигурирует в американском стереотипе англичанина. Но эта черта совершенно отсутствует в образе англичанина, распространенном, например, в Аргентине, где подчеркивается культурность, практичность, интеллигентность англичан, а из отрицательных черт — «склонность к господству» и «эгоизм». Совершенно очевидно, что такое различие оценок обусловлено опытом общения с представителями соответствующей этнической группы. Восприятие других людей всегда предполагает у этнофора соотнесение — осознанное или неосознанное — собственных качеств с качествами этих людей.

Но что же такое национальный характер человека? В своем первоначальном значении греческое слово «характер» обозначало знак или символ, выражающий специфику какого-нибудь явления; характерный — значит, специфический. Позже оно стало обозначать определенную черту или совокупность черт, отличающих одного человека от другого. Одни психологи подчеркивают значение генетических факторов (древние греки, например, фактически отождествляли характер личности с ее физическим темпераментом). Другие связывают характер с физиологической конституцией организма. Третьи считают, что в основе характера лежат определенные инстинкты или типы нервной системы. Четвертые, говоря о характере, имеют в виду направленность интересов, склонностей, установок и т. д.

Национальный характер — это исторически сложившаяся совокупность устойчивых психологических черт представителей той или иной этнической группы, определяющих привычную манеру их поведения и типичный образ действий и проявляющихся в их отношении к социально-бытовой среде, к окружающему миру, к труду, к своей и к другим этническим общностям. Причем отношение к окружающим раскрывает особенности этнического (национального) сознания людей. К этой группе черт национального характера относятся такие черты, как консерватизм, религиозность, оптимизм, пессимизм. Отношение к труду проявляется в национальном характере в форме таких черт, как деловитость, практичность, аккуратность, пунктуальность, обязательность, предприимчивость, пассивность, неорганизованность.

Если рассматривать характер просто как совокупность каких-то черт, то даже просто описать его практически невозможно; так, например, в словаре Ожегова — полторы тысячи прилагательных, описывающих характер. Поэтому современная психология рассматривает характер не как простую сумму черт, а как определенную целостную структуру. Однако вопрос о природе этой структуры остается спорным.

Эта многозначительность сказывается и в литературе о национальном характере. Термин «национальный характер» — не аналитический, а описательный; он появился первоначально в литературе о путешествиях с целью выразить специфику образа жизни того или иного народа. Одни исследователи, говоря о национальном характере, подразумевают темперамент, особенности эмоциональных реакций этнофоров. Другие фиксируют внимание на социальных ориентациях, нравственных принципах, отношении к власти, труду и т. п.

Но с точки зрения психологической науки национальный характер подразумевает свойства не отдельного индивида, а целой этнической общности (группы). Такая группа должна иметь общую культуру, символы, обычаи и т. п. Но можно ли из общности культуры делать вывод об общности (и специфичности) психологического склада конкретного этноса?

Например, Питирим Сорокин писал, что свойства разрозненных частей автомобиля не тождественны свойствам целого автомобиля как организованной системы; свойства человеческого организма как системы нельзя понять, изучая его отдельные органы или клетки. Точно так же и свойства социально-культурной системы нельзя понять, ограничив себя изучением отдельных членов общества. На этом основании Сорокин считал психологическое исследование национального характера принципиально невозможным.

Аналогии, проводимые Сорокиным, касаются взаимоотношений части и целого, элемента и структуры. Например, дерево, принадлежащее к определенному виду, обладает своими неповторимыми индивидуальными особенностями, но оно, вместе с тем, несет в себе некоторые основные черты, характеризующие вид как целое. Это относится и к человеку (этнофору). Его психологические свойства «заданы» не столь жестко, как биологические, и здесь гораздо больше всякого рода вариаций. Когда говорят, что такому-то человеку (имеется в виду определенный социальный характер) свойственны такие-то и такие-то черты, это значит, что они действительно присутствуют, хотя и в разной степени и в разных сочетаниях, у значительного количества индивидов, составляющих данную этническую группу.

История народов, в особенности история больших современных наций, сложна и противоречива. Национальный характер каждой современной нации напоминает палимпсест — пергамент, на котором поверх старого, более древнего текста написан новый; стоит смыть верхний слой, и под ним появляется не видная вначале, иногда сильно поврежденная, но все-таки сохранившаяся древняя надпись. Так и в истории народа каждый этап исторического развития оставляет свои неизгладимые следы. Чем длиннее и сложнее путь, пройденный народом, тем сложнее и противоречивее его национальный характер.

Для понимания этнической специфики используется и такое понятие, как национальный темперамент. Своеобразие национального темперамента объясняется влиянием климатической среды, образа жизни, рода занятий этнофоров, специфической этнической культурой. Отсюда и наглядные различия в эмоциональных реакциях на жизненные ситуации, явления привычной и непривычной среды. В научно-популярной литературе, как правило, выделяют южный (субтропический) темперамент южных народов и холодный темперамент северных. Принято говорить не о национальном темпераменте, а о преобладании определенных типов темперамента, тех или других его особенностей или же о доминировании, а также специфическом сочетании его свойств у представителей конкретной этнической общности. Например, немцы и англичане по темпераменту — образцовые сангвиники, итальянцы и испанцы — явные холерики. Славянские народы отличаются повышенной сенситивностью, социальной эмоциональностью, а прибалтийские — некоторой флегматичностью.

Однако подобные умозаключения в научной психологии не получили должного подтверждения.

Важным элементом психологической специфики личности этнофора являются национальные чувства и настроения. Национальные чувства выражают прежде всего эмоциональное отношение к собственно этнической реальности. К ним причисляются чувства, выражающие гордость за свой народ, приверженность к национальным ценностям, достояниям. Объективно определяя свою значимость в обществе, включая личные интересы, помыслы и устремления в общественную деятельность, человек понимает свою ценность, осознавая чувство собственного достоинства. Действия и поступки людей, совершаемые во благо своей социальной группы, осуществляемые в совместной деятельности и во взаимоотношениях с членами ингруппы и аутгруппы, регулируются чувством национального достоинства при осознании этносубъектами значимости и смысла деятельности в общественно полезном труде, в решении проблем первостепенной важности, направленных на развитие и воспроизводство своего этноса.

Национальное настроение выполняет функцию регуляции психической активности людей, функцию установки воспринимать и действовать определенным образом. Настроение этнофора детерминировано историческими событиями жизни этноса, судьбой его членов, политическими, экономическими условиями функционирования этноса.

Динамичность национальных чувств и настроений в силу тех или иных социально-экономических изменений предполагает и позитивную, и негативную окраску их проявления. Чувство национальной гордости и достоинства, социальная динамика этноса кардинально противоположны гипертрофированному чувству своего этнического превосходства и исключительности, выраженных в этнофантазме и национализме.

Важным элементом этнического мира человека являются национальные традиции — сложившиеся на основе длительного опыта жизнедеятельности этноса, прочно укоренившиеся в повседневной жизни, передающиеся новым членам этнической общности правила, нормы и стереотипы поведения людей, соблюдение которых стало общественной потребностью каждого. Национальные традиции проявляются не только в поступках, делах, одежде, стиле общения, но и в движениях, жестах и других еле заметных деталях. У каждого человека есть бессознательный механизм, который фиксирует отношение «свой — чужой» по едва заметным нюансам проявления психики.

Недостаточное знание национальных традиций нередко ведет к серьезным осложнениям в общении с представителями других этносов. Значение национальных традиций, их содержание различны у отдельных народов. Например, считается, что англичане слепо преклоняются перед своими традициями, стремятся в любых условиях сохранить свои привычки, вкусы, нравы. Традиции людей разных народов могут быть чрезвычайно разнообразными. Вот как описал их в романе «Люди, годы, жизнь» И. Эренбург: «Европейцы, здороваясь, протягивают руку, а китаец, японец или индиец вынуждены пожимать конечность чужого человека. Если бы приезжий совал парижанам босую ногу, вряд ли это вызвало бы восторг. Анличанин, возмущенный проделками своего конкурента, пишет ему: «Дорогой сэр, Вы мошенник», без «дорогого сэра» он не может начать письмо. Христианин, входя в церковь, снимает головной убор, а еврей, входя в синагогу, покрывает голову. В Европе цвет траура черный, в Китае — белый. Когда китаец видит, как европеец или американец идет под руку с женщиной, порой даже целует ее, это кажется ему чрезмерно стыдным. Если к европейцу приходит гость и восхищается картиной, вазой или другой безделушкой, то хозяин доволен. Но если европеец начнет восторгаться вещицей в доме китайца, то хозяин дарит ему этот предмет — того требует вежливость. В Китае к чашке риса, которую подают к концу обеда, никто не притрагивается — нужно показать, что ты сыт».

Для понимания психологии этнического мира человека необходимо рассмотреть некоторые механизмы регуляции социального поведения, в частности, с позиции «Я-концепции». Думая о себе, человек крайне редко бывает нейтрален, он всегда каким-либо образом относится к себе. Поэтому мысли о себе всегда эмоционально окрашены и часто содержат оценку себя, отдельных сторон своей личности, деятельности. Мнение человека о себе реализуется в поведении, в отношениях с другими людьми, в его представлениях относительно того, чего следует ждать от себя в будущем. Они создают основу устойчивого личностного образования — «Я-концепции».

«Я-концепция» объединяет все знания человека о себе и то, как он оценивает себя. Она существует не только на осознанном, но и на бессознательном уровне, отражая неосознанные, представленные только в переживании установки человека по отношению к себе.

В «Я-концепции» обычно выделяют три основных компонента — когнитивный, эмоционально-оценочный и поведенческий.

Когнитивный компонент «Я-концепции» — «образ Я» — характеризует содержание представлений человека о себе. В «образ Я» могут входить представления человека о своих способностях, отношениях с окружающими, внешности, социальных полях, интересах, личностных качествах и т. п. Перечисление практически бесконечно, поскольку в «образ Я» может включаться все, что значимо для человека, все, что позволяет ему, с одной стороны, чувствовать общность с другими людьми, объединять себя с ними, а с другой — отличать себя от них, осознавать себя как особую, неповторимую личность. Поэтому содержание образа «Я-концепции» характеризуют две составляющие: а) «присоединяющая», обеспечивающая объединение индивида с другими людьми, и б) дифференцирующая, способствующая его выделению по сравнению с другими и создающая основу для чувства собственной неповторимости, уникальности.

Институт общественного мнения Гэллапа в 1960-х гг. проводил опрос в Афинах, Хельсинки, Иоганнесбурге, Копенгагене, Амстердаме, Дели, Нью-Йорке, Осло, Стокгольме, Торонто, Западном Берлине и Вене. Были предложены такие вопросы: какой народ имеет самый высокий культурный уровень? у кого самая лучшая кухня? где самые красивые женщины? у какого народа сильнее всего развита национальная гордость?

Что касается кухни, оказалось, все опрошенные предпочитают собственную национальную. Самые красивые женщины, по мнению западноберлинцев, — шведки; по мнению венцев, — итальянки; по мнению датчан, — немки; в остальных странах предпочтение отдано своим женщинам. Греки, голландцы, индийцы, американцы, норвежцы, шведы, немцы и австрийцы сочли наиболее высоким культурным уровнем собственный. Финны, отвечая на этот вопрос, отдали предпочтение Соединенным Штатам и Дании, а жители Южно-Африканской Республики и Канады поставили выше себя Великобританию. Что касается национальной гордости, пальму первенства получили англичане, только греки, индийцы и американцы назвали самих себя, а финны — шведов.

Из результатов этого опроса для нас важен лишь один вывод: очевидно, что люди в принципе способны критически относиться к своей национальной культуре и положительно оценивать что-то чужое.

Второй компонент «Я-концепции» — эмоционально-оценочное отношение к себе — отражает отношение человека (этнофора) к себе в целом или к отдельным сторонам своей личности, деятельности и т. п. и проявляется в самоуважении, чувстве собственного достоинства, самооценке и уровне притязаний.

Фундамент второго компонента составляет самоуважение, или чувство собственного достоинства, собственной ценности. Самоуважение — это вера в собственные силы к возможности. Оно не связано конкретно с какой-либо областью и выражает не столько оценку, сколько общее отношение человека к самому себе. Самоуважение — это принятие себя, любовь к себе.

В понятии «самооценка», как видно из самого названия, на первый план выходит именно оценочный компонент. Самооценка — оценка человеком себя в целом (общая самооценка) и отдельных сторон своей личности, деятельности, отношений с другими людьми (частные, или парциальные, самооценки). Самооценка может быть устойчивой, то есть сохраняющейся в разных ситуациях и на достаточно длительное время, и неустойчивой.

Для развития очень важно разумное сочетание устойчивости и неустойчивости самооценки. Так, сохранение устойчивой самооценки при изменившихся условиях ситуации препятствует и нормальному осуществлению деятельности, и самореализации в ней. Сильная неустойчивость самооценки порождает колебания, своеобразные «качели» — от очень высокого до очень низкого представления о себе.

Трагические страницы истории человечества связаны с этим понятием. Бесчисленные войны между народами и государствами за ресурсы велись под стягом своей национальной (этнической) исключительности и второсортности своих противников. Идеология фашизма — тому крайнее подтверждение.

Самооценка тесно связана с уровнем притязаний, то есть с уровнем трудности целей, которые человек ставит перед собой; она определяет, какие достижения он будет воспринимать как неудачу, а какие — как успех. В конкретной деятельности самооценка и уровень притязаний могут быть достаточно точно установлены. Поэтому применительно к конкретной деятельности можно говорить об уровне самооценки и притязаний — высоком, среднем и низком.

В этих случаях можно говорить и об адекватности самооценки. Самооценка является адекватной, если она соответствует реальной успешности деятельности человека в какой-либо деятельности. Неадекватной самооценка бывает в тех случаях, когда она не соответствует успешности деятельности. Неадекватная самооценка может быть завышенной (когда субъект существенно завышает свои актуальные возможности) и заниженной (когда он их занижает). И неадекватно завышенная, и неадекватно заниженная самооценка — сильный тормоз и общего развития, и успешности в какой-либо деятельности.

Если человек (этнофор) имеет завышенную самооценку и ставит перед собой слишком высокие, не соответствующие его реальным возможностям цели, он неминуемо сталкивается с неуспехом, неудачами. Такие переживания очень болезненны, и чтобы избежать их, он должен скорректировать свою самооценку, снизив ее и свои притязания, либо как-то обесценить неуспех, доказав прежде всего самому себе, что это произошло случайно, вызвано несправедливостью других людей; в особо сложных случаях он как бы не замечает собственного неуспеха, игнорируя его. Часто это происходит неосознанно для него самого под действием особых защитных психологических механизмов. При заниженной самооценке, при достижении слишком доступных целей теряется зона перспективного развития.

Важно понимать, однако, что о завышенной или заниженной самооценке можно говорить лишь по отношению к какой-либо конкретной деятельности, результаты в которой могут быть точно определены и соотнесены с каким-либо образцом, эталоном.

Оптимальным для развития личности является высокий уровень самоуважения, общей самооценки. Человек с высоким уровнем самоуважения — это человек, обладающий чувством собственного достоинства, уверенный в себе, человек, который осуществляет и утверждает себя не за счет других людей, а за счет реализации собственных возможностей, собственных усилий.

Напротив, низкий уровень самоуважения, непринятие себя, как правило, характеризуется ощущением собственной неполноценности, болезненным самолюбием, стремлением утвердить себя за счет окружающих. Люди с низким уровнем самовыражения часто болезненно реагируют даже на безобидные шутки со стороны окружающих и еще более остро — на критику с их стороны. Они бывают склонны к накоплению мелочных обид, к соперничеству. Для них бывает характерна постоянная боязнь проявить свою несостоятельность в глазах других людей.

Одним из выражений низкого уровня самоуважения, самооценки является комплекс неполноценности. Этот феномен был открыт известным психоаналитиком А. Адлером (1870-1937). Комплекс неполноценности проявляется в стойкой уверенности человека в своей несостоятельности, неспособности решать жизненные проблемы.

Такие люди нуждаются в поддержке и помощи окружающих, а в наиболее сложных случаях — в специальной психологической и психотерапевтической помощи.

Третий компонент «Я-концепции» — поведенческий. Он определяет возможность саморегуляции, способность человека принимать самостоятельные решения, управлять своим поведением, контролировать его, отвечать за свои поступки.

В нем отражаются представления и переживания человека относительно того, способен ли он решать задачи, которые ставит перед ним жизнь, и те, которые сам он ставит перед собой, может ли он справляться с трудностями, сумеет ли он достичь своих целей, что выражается в его уверенности или неуверенности в себе.

Важным измерением «Я-концепции» является ориентация в поведении на внешний или внутренний контроль. При этом людей можно разделить на экстерналов и интерналов. При ориентации на внешний контроль у зкстерналов самооценка определяется в основном отношением к ним других людей, а события своей жизни они объясняют, соответственно, судьбой, роком, влиянием других людей. Интерналы ориентированы на внутренний контроль, учитывают главным образом свои самооценки и считают, что все в жизни зависит только от них. Однако полярные выражения каждого из этих типов являются непродуктивными, в том числе и в межэтнических отношениях

ЛИТЕРАТУРА

		наверх
		Copyright © "НарКом" 1998-2024 E-mail: webmaster@narcom.ru Дизайн и поддержка сайта Петербургский сайт