 |
 |
 |
 |
|
||||||||||||||||||||||
 |
 |
 |
||||||||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||||||||
|
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
https://vuzclick.ru/vysshee-bez-ege-posle-11-klassa как поступить в вуз без егэ после 11 класса
|
«В высокотиражных СМИ создается практически непротиворечивый негативный образ подростка. С помощью регулярного воспроизведения стереотипных формулировок образ подростка нагружается ассоциациями с агрессией в активной и пассивной формах, социальной маргинальностью, психической и физической ущербностью.» С. Ениколопов, Ю. Кузнецова Доверие определяется как способность субъекта наделять явления и объекты окружающего мира свойствами безопасности и значимости [4]. Отсутствие доверия, или недоверие, представляет собой, таким образом, ситуацию невозможности такого отношения [2]. Примером феноменологического определения недоверия может быть его описание как сочетания чувства страха, подозрительности и мрачных предчувствий маленького ребенка по отношению к людям и к миру в целом, сформировавшегося благодаря несостоятельному или отвергающему стилю материнского воспитания [5]. В социологическом аспекте концепция недоверия базируется на представлении об аномии. По определению Э.Дюркгейма, аномия является состоянием беспорядка и незаконности, вызываемым отчужденностью индивида от общества. В свою очередь, отчуждение есть результат психосоциальной изоляции, выступающей в формах нарушения социальных и психологических связей [1]. Особое значение феноменам недоверия, аномии и отчуждения придается при исследовании процессов социализации подростков, поскольку данные нарушения ведут к развитию направленной вовне или на собственную личность агрессии [1]. Определим недоверие как ожидание негативных последствий от действий партнера, который ассоциируется с ощущением опасности, оценивается как незначимый или имеющий отрицательную значимость. Такое отношение может быть связано с негативным опытом реального взаимодействия или является априорным. В последнем случае оно отражает интроецированные субъектом стереотипы и установки. При этом и носитель, и объект установки могут быть как индивидуальным, так и групповым, в частности, речь может идти о том, что в обществе существуют негативные априорные ожидания по отношению к группе, выделяемой по определенным критериям. В нашей работе анализируются такие особенности социального отношения к подросткам как представителям возрастной группы, которые проявляются в заголовках российских высокотиражных печатных изданий. По нашим данным, образ подростка, представленный в неспецализированных СМИ. систематически нагружается признаками опасности и обесценивается, что является выражением недоверия к подросткам на уровне социума. В отличие от специализированных изданий, имеющих аудиторию с более или менее определенной мотивацией, высокотиражные СМИ не стремятся при подаче информации ориентироваться на мнение представителей экспертного сообщества. В результате высокотиражные СМИ транслируют житейскую картину мира с присущей ей толерантностью к до- и вне-опытности содержания. Материалы неспециализированных изданий представляют интерес с точки зрения широты и активности их участия в формировании и поддержании определенных стереотипов и соответствующих им поведенческих выборов отдельного человека. Как пишет А.Моль, содержание массовых изданий создается профессионалами, опирающихся на «естественные» для них готовые системы ценностей, выделяющих из потока определенные события, придавая им особый вес, повышая ценность одной идеи и обесценивая другую. Совокупность «атомов культуры», находящихся в системе каналов распространения, усваивается группой индивидуумов на различных уровнях сознания и оседает в их памяти после избирательного отбора [3]. Полученные по таким каналам идеи становятся для человека подтверждением и оправданием его основанных на интроектах личных мнений. Важно также отметить, что в концепции социодинамики культуры, разработанной Л.Молем, утверждается статистический характер закономерностей образования и поддержания компонентов картины мира: значение имеет частота актуализации в информационном пространстве определенной идеи и систематичность одновременной актуализации нескольких идей. Мы анализировали заголовки материалов высокотиражных печатных изданий: Комсомольская правда, Московский комсомолец, Аргументы и Факты, Новая Газета, опубликованных в 2008 - 2010 гг. Отбирались заголовки, содержащие слово «подросток» или «подростки». Мы ограничились заголовками, поскольку они, согласно известным требованиям, должны отражать сущность текста в целом: кроме того, известно, что заголовки читают до 80 % реципиентов, в то время как тексты большего объема - не более 40-60 % [3]. Действительно, человек, который не станет читать статьи, посвященные интересующей нас теме, увидит их заголовки, просто просматривая газету. Поиск осуществлялся по электронным версиям изданий. Всего было обнаружено около 150 заголовков с указанными словами. Анализируемые заголовки можно отнести к одной из девяти категорий. Оказалось, что почти каждый третий заголовок из нашей выборки относится к условной категории Подросток жертва (частота 0,31), близко к этому выраженность категории Подросток агрессор (0,28), затем с большим отрывом следуют Аутоагрессия подростка (0,12). Воспитание подростка (0,06), Здоровье и соматическое состояние и Подверженность негативному влиянию (по 0,05), Нейтральные заголовки (0,03), Амбивалентность поведения подростка и Позитивные заголовки (по 0,03). Таким образом, до 70 % информации, поступающей читателям неспециализированных СМИ по поводу подростка, рисует его как источник или объект агрессии. Далее приведены данные о том, какими средствами авторы текстов и их заголовков создают образ представителя подросткового поколения. Таблица 1. «Типичный», с точки зрения авторов высокотиражных СМИ, подросток действует следующим образом: Что он делает?
Представляется, что приведенные формулировки не требуют развернутых комментариев. Указанные в заголовках действия подростка, за крайне малым исключениям, являются разрушительными, что вызывает у читателя тревогу и ощущение угрозы. Отметим только, что в анализируемых заголовках подросток не совершает «когнитивные» действия (исключения: обманывает, планирует преступление, лжет, передумывает уходить из жизни) и имеет атрофированную эмоциональную сферу (выясняется, что ему доступно лишь испытывать скуку / унижение, стремиться отомстить и выражать соболезнование (при этом родителям собственной жертвы)). Согласно О.Б. Долгиновой, отсутствие общности гностических интересов, отрицательная оценка когнитивной деятельности является проявлением феномена отчужденности на когнитивном уровне, а оценка человека как неспособного к привязанности и любви - на эмоциональном. Таким образом, проведенный анализ позволяет говорить о том, что в высокотиражных СМИ создается практически непротиворечивый негативный образ подростка. С помощью регулярного воспроизведения стереотипных формулировок образ подростка нагружается ассоциациями с агрессией в активной и пассивной формах, социальной маргинальностью, психической и физической ущербностью. Формирующееся таким образом отношение читателя к данной возрастной группе характеризуется эмоционально негативным фоном, ощущениями отчуждения, опасности и враждебности. Транслируемые и закрепляемые в текстах высокотиражных СМИ особенности отношения к подросткам создают неблагоприятные условия для процесса социализации и личностного развития в целом. ЛИТЕРАТУРА 1. Долгинова О. Б. Психологическая отчужденность и проблемы становления личности // Наш проблемный подросток / Под ред. Л. А. Регуш. - СПб.: Союз, 1999. - С. 104 - 120. 2. Еремичева Г., Симпура Ю. Недоверие как социальная проблема современной России // Журнал социологии и социальной антропологии. - 1999. - Т. II., Вып. 4 // http://www.soc.pu.ru/publications/issa/1999/4/eremit.html 3. Моль А. Социодинамика культуры. - М.: КомКнига, 2005. 4. Скрипкина Т. П. Психология доверия. - М.: Академия, 2000. 5. Хьел Л., Зиглер Д. Теории личности. - СПб.: Питер. 2003. ОБ АВТОРАХ С. Н. ЕНИКОЛОПОВ. канд. психол. наук, зав. отделом медицинской психологии Научного центра психического здоровья РАМН, г. Москва Ю. М. КУЗНЕЦОВА, канд. психол. наук, старший научный сотрудник Института системного анализа РАН, г. Москва
Другие интересные материалы:
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
| |||||||||||||||
