Новости  О сервере  Структура  Адреса и ссылки  Книга посетителей  Форум  Чат Поиск по сайту

Кабинет нарколога _ Наркология on-line _ Прием доктора Пилюлькина _ Краткосрочная психотерапия в наркологии Ликбез _  Химия и жизнь _ Если друг оказался вдруг... _ Мифы и легенды _ Правдивые истории _ Частые вопросы _ Проверь себя _  Родительский уголок _ Родители родителям _ Ранняя диагностика _ Агитпросвет _ Место импульсивности в клинике наркологии  Закон сур-р-ов! _ Законы и нормативные документы _ Даешь систему! _  Сверхценные идеи _ Косые взгляды _ Глас народа _  Самопомощь _ Виртуальная группа _ Анонимные Наркоманы _ Сокрушающий курс _

Рассмотрены психологические механизмы рискованного поведения при ВИЧ-инфекции и показана его связь с аддиктивным поведением. Проанализирована проблема психологической адаптации ВИЧ-инфицированных и определяющих ее факторов, таких как механизмы психологической защиты, копинг-поведение и отношение к болезни. Предложены средства поддержания психического здоровья у ВИЧ-инфицированных. Сделан вывод, что тесная связь ВИЧ-инфекции с психическими расстройствами диктует необходимость решения вопросов психологической адаптации пациентов и их эпидемиологической безопасности в практической работе врачей-психиатров и клинических психологов.

С. Гречаный, А. Егоров

Несмотря на позитивные мировые тенденции в отношении эпидемии ВИЧ-инфекции, в современной России пока не удается достиг­нуть стабилизации заболеваемости и дости­жения необходимого контроля за ее распространением. Так, за прошедший 2012 г. зарегистри­ровано более 69 тыс. новых случаев заражения ВИЧ-инфекцией, что на 12,0% превышает пока­затели предыдущего года [6], причем увеличение числа зарегистрированных случаев отмечено в 62 субъектах РФ. В связи с преобладанием среди пациентов потребителей инъекционных нарко­тиков с высоким риском заражения паренте­ральным и половым путем актуально изучение поведенческих аспектов ВИЧ-инфицирования. Особенно важным представляется описание предиспозиционных факторов высокориско­ванного поведения, что имеет отношение как к риску первичного ВИЧ-инфицирования, так и к психологической дезадаптации у хронически ВИЧ-больных. Показано, что срыв лечебного режима (приема антиретровирусной терапии) у пациентов, страдающих ВИЧ-инфекцией/СПИДом, сопровождается аддиктивными реци­дивами и высокой эпидемиологической опасностью [32]. При этом больной опасен не только в отношении заражения здоровых лиц, но и в плане собственного реинфицирования новыми штам­мами ВИЧ. Последнее приводит к образованию новых циркулирующих рекомбинантных форм вирусов, что не только определяет лекарственную устойчивость к ВИЧ у конкретного больного, но и затрудняет лечение ВИЧ-инфекции/СПИДа в глобальном масштабе [5].

Поведение высокого риска по ВИЧ-инфицированию. Психологические механизмы подверженности ВИЧ-заражению базируются на представлении о так называемом рискованном поведении, или поведении высокого риска по ВИЧ-инфицированию, которое подразделяется на поведение высокого риска инфицирования половым путем (РИПП) и поведение высокого риска инъекционным путем (РИИП) [14].

В зависимости от целей, мотивов и социальной приемлемости существуют многочисленные типы и формы рискованного поведения. Общими их отличиями являются выраженная субъективная значимость для индивида вне зависимости от конструктивной или деструктивной направлен­ности, полное или частичное подавление чувства страха в момент рискованного поведения [1]. Для поведения риска характерна типичная динамика в виде сильного эмоционального напряжения на этапе замысла поступка и эмоциональный выход (разрядка) на этапе его реализации. Психологи­ческими механизмами рискованного поведения выступают врожденная ориентировочная реакция (иррациональное влечение к опасности), жажда острых ощущений как побуждение, обуслов­ленное опытом преодоления опасности («вкус к риску») и ценностно-обусловленное стрем­ление к опасности (например, представление о риске как о достойном поведении) [17]. В зави­симости от содержания рискованное поведение может быть одним из факторов, повышающих социальную адаптивность личности посредством использования новых моделей поведения и при сохранении ее индивидуальности [4]. Аддик­тивное рискованное поведение, побуждаемое болезненным влечением, относится к социально неприемлемым и сопоставимо с асоциальным и криминальным поведением.

Взаимосвязь рискованных форм поведения. Рискованное поведение по ВИЧ-инфицированию увеличивает вероятность реализации основных путей передачи вируса через инъекции и сексу­альные связи [1]. Однако многочисленные иссле­дования показывают, что поведение высокого риска в отношении ВИЧ-инфицирования нельзя рассматривать отдельно от поведения, приводя­щего к употреблению ПАВ. Между различными формами рискованного поведения существует тесная взаимосвязь [10]. Не случайно перечень лиц, подверженных высокой степени заражения ВИЧ-инфекцией, в настоящее время не ограничи­вается ранее описываемыми социальными груп­пами – потребителями инъекционных наркотиков и лицами с неконтролируемыми сексуальными связями. Так, в числе угрожаемых по инфициро­ванию оказались ранее считавшиеся благополуч­ными по этому показателю подростки-потреби­тели летучих растворителей, т.е. употребляющие психоактивные вещества ингаляционным путем [13], а также лица, страдающие алкогольной зави­симостью, контингент, у которого в последнее время выявлен высокий процент заражения ВИЧ половым путем [2].

Алкогольная и наркотическая аддикция, в свою очередь, традиционно связывалась с высо­корискованным сексуальным поведением [46]. Показано, что рискованное сексуальное пове­дение у лиц с зависимостью от ПАВ возрастает по мере усиления психологического напряжения [41] и увеличением количества употребляемых наркотиков [31].

Контроль за употреблением наркотиков в рамках лечебной программы снижает риск ВИЧ-заражения [29]. Показано, что такой фактор, как продолжительность лечения зависимости от ПАВ, уменьшает опасное сексуальное поведение. Причем повторные курсы терапии имеют кумуля­тивный эффект в отдаленном периоде и снижают риск ВИЧ-инфицирования у пациентов с опасным сексуальным поведением [40].

Фактором высокого риска ВИЧ-инфицирования являются также психические заболевания. Механизм рискового поведения в данном случае связан с состояниями измененного сознания [30]. Считается, что психическое заболевание – не только потенциальный фактор инфицирования ВИЧ [47], но и фактор риска отсутствия своевре­менной ее диагностики [37].

Психологические механизмы поведения высокого риска по ВИЧ-инфицированию. Существуют разные подходы к пониманию механизмов поведения высокого риска ВИЧ-инфицирования. Рискованные формы пове­дения всегда рассматривались как закономерное для болезней зависимости явление, обуслов­ленное прежде всего инъекционным способом введения в организм наркотиков, как следствие неосторожности, случайности, низкой информи­рованности. Вместе с тем можно предположить, что в основе поведения высокого риска лежат некоторые личностно-психологические харак­теристики пациентов, определяющие неспособ­ность предотвращать опасные для здоровья и жизни ситуации. Обнаружено, что достаточная информированность больных опийной наркома­нией о ВИЧ-инфекции и способах ее профилак­тики практически не изменяет их опасное пове­дение [1]. Большинство ВИЧ-инфицированных, зная о своем статусе, продолжают вступать в неза­щищенные контакты [48].

Исследование потребителей психостимуля­торов и опиоидов с помощью теста оценки степени риска ВИЧ-инфицирования (ТОСР) показало, что высокий риск инфицирования инъекционным путем связан с проблемами трудоустройства и средствами к существованию, выявленными по методике «Индекс тяжести зависимости», употреблением стимуляторов и галлюциногенов. Риск инфицирования половым путем связан c употреблением стимуляторов, выраженностью пока­зателей «Краткой психиатрической оценочной шкалы» (BPRS) и шкалы ангедонии, а также с показателями агрессии по шкале STAXI [14]. Потребители стимуляторов реже используют чужие шприцы, но при этом склонны к более рискованному сексуальному поведению, в связи с чем распространенность ВИЧ-инфекции у них выше, чем у потребителей опиатов (76,5% против 44,1%). У потребителей стимуляторов показатели риска заражения инъекционным и половым путем (по методике ТОСР) значимо коррелировали с показателем шкалы «Агрессивность как состо­яние» [21].

Риск заражения у лиц, употребляющих стиму­ляторы, расценивается также высоко, как и у потребителей героина. Если инъекционный способ риска выше у потребителей героина пациентов (они однократно используют иглы 20 и более раз, а лица, потребляющие метамфетамин ‒ 5 раз), то у 71% потребителей метамфетамина имеется более одного сексуального партнера по срав­нению с 39% тех, кто использует героин. При этом партнеры потребителей метамфетамина употребляют инъекционных психоактивных веществ чаще, чем партнеры потребителей героина [51]. Метамфетамин увеличивает риск передачи ВИЧ во время гетеросексуальных связей, что связано с использованием более разнообразных форм сексуальных контактов у этих пациентов [43].

К психологическим факторам риска ВИЧ-инфицирования у больных опийной нарко­манией относятся особенности самосознания, к которым, в частности, относятся переживания, связанные с поиском ощущений, низкая структу­рированность телесного опыта в виде диффузного варианта алекситимии. Для рискованного пове­дения больных опийной наркоманией характерны противодействие с социальными нормами, отсут­ствие структурированной активности и социали­зированных способов реализации потребности в риске [1].

Профилактика рискованного поведения. По мнению многих авторов, психологические аспекты злоупотребления психоактивными веществами являются основными мишенями профилактической работы ВИЧ-инфекции. Психосоциальное неблагополучие пациентов может нивелировать работу по части ВААРТ [33].

В основу профилактики ВИЧ-инфицирования положен подход, учитывающий механизмы рискованного поведения [12]. Меры санитарной профилактики, имеющие цель повысить инфор­мированность о способах передачи инфекции, показали относительную эффективность.

В настоящее время важным принципом профилак­тической работы является использование долго­срочных адресных профилактических программ, направленных на предиспозирующие факторы рискованных форм поведения [11]. Введение в процедуру рутинного клинического обследо­вания ВИЧ-инфицированных мероприятий по профилактике передачи инфекции приводит к сокращению незащищенных контактов [33]. Для снижения риска передачи ВИЧ-инфекции половым путем у подростков необходимы подходы, ориентированные на коррекцию воспри­ятия влияния сверстников и собственного эмоци­онального благополучия [50].

Рискованное поведение и психологическая адаптация ВИЧ-больных. Наблюдающаяся в последнее десятилетие трансформация ВИЧ-инфекции из острого летального заболе­вания в хроническое медикаментозно управ­ляемое ставит на одно из центральных мест проблему психологической адаптации паци­ентов, длительно живущих с ВИЧ-инфекцией и постоянно принимающих АРВ-терапию [27]. Показано, что психологический кризис у таких пациентов всегда сопровождается нарушением лечебного режима, обострением влечения к ПАВ, риском передачи ВИЧ здоровым лицам и реинфицирования [32], в то время как психологическая устойчивость пациентов, подкрепляемая специ­алистами в сфере психического здоровья и соци­альной поддержкой, способствует формированию приверженности АРВ-терапии и уменьшает веро­ятность высокорискованного поведения [33].

Психологическая дезадаптация ВИЧ-больных, связанная с ухудшением качества жизни, встреча­ется на всех этапах заболевания [15]. Несмотря на успехи в лечении ВИЧ/СПИДа, угрозу для здоровья ВИЧ-инфицированных по-прежнему представляют симптомы острого и/или хрони­ческого психосоциального стресса [42], в проис­хождении которого играет роль комплекс психо­травмирующих факторов, с которым сталкивается больной, включая изоляцию, стигматизацию, переживания неизбежной смерти и др. [32]. Так, например, показано, что психологическая адап­тация ВИЧ-инфицированных подростков в значи­тельной мере зависит от экстраинфекционных факторов социально-демографического порядка, таких как условия проживания, безнадзорность, нищета, правовой статус, доступность медицин­ской помощи и социальной поддержки [27].

Адаптационная система личности. Рассмотрение психических расстройств в понятиях адаптационной системы личности стало отличи­тельной особенностью клинической психиатрии последних десятилетий. В фундаментальных работах, посвященных роли личностного фактора в возникновении психических расстройств, указывается, что система психической адаптации личности имеет в своей основе механизмы психо­логической защиты и совладания, определяющие внутреннюю картину болезни, которая формиру­ется для снижения эмоционального напряжения и преодоления трудностей, вызванных заболева­нием [19]. Исследование факторов психологиче­ской адаптации ВИЧ-инфицированных наркоза­висимых свидетельствует об использовании ими преимущественно неконструктивных, дезадап­тивных способов решения жизненных проблем и сниженном пороге стрессоустойчивости. Так, при исследовании механизмов психологической защиты обнаружено, что у пациентов преобла­дают малоадаптивные их разновидности ‒ отри­цание, проекция, реактивные образования, а также общая степень напряженности защит [22].

При особых жизненных обстоятельствах, к числу которых относится, например, беремен­ность, у наркозависимой ВИЧ-инфицированной женщины могут включаться психологические защиты высокого уровня: компенсация, гипер­компенсация, рационализация, а также сложная по своим психофизиологическим механизмам проекция [12]. Это свидетельствует о развитых механизмах адаптации в период беременности у женщин данной категории. В то же время в небла­гоприятных социальных условиях (проживание с людьми, употребляющими наркотические вещества) может актуализироваться примитивная психологическая защита ‒ регрессия, характеризующаяся импульсивностью и слабостью эмоци­онально-волевого контроля [11].

Исследование компонентов адаптационной системы личности наркозависимых подростков с различным ВИЧ-статусом показало, что у ВИЧ-позитивных достоверно преобладали протективные (незрелые) механизмы защиты ‒ регрессия и реактивные образования, а у ВИЧ-негативных ‒ более высокий показатель дефензивного (зрелого) механизма, а именно проекция. Исключение из выявленной закономер­ности составил механизм защиты «замещение», который преобладает у ВИЧ-позитивных. Осно­ванный на механизме смещенной агрессии, он клинически выражается в эксплозивных формах поведения, сопровождающихся импульсивностью, некритичностью, и, как следствие, повышенной уязвимостью в отношении ВИЧ-инфицирования. Таким образом, «заместительные» формы психи­ческого реагирования могут иметь отношение к психопатологическим основам поведения высо­кого риска ВИЧ-инфицирования [8].

Изучение взаимосвязи стратегий преодо­ления проблем и психосоциальных факторов у ВИЧ-инфицированных пациентов [35] показало, что для 43% из них характерны неэффективные стратегии преодоления болезни, коррелирующие с психологическим стрессом, подавлением гнева, внешним локусом контроля и недостаточной соци­альной поддержкой. Таким образом, по мнению авторов, процесс совладания при ВИЧ-инфекции является сложным феноменом, связанным с психо­логическим стрессом, личностными факторами и социальными условиями. По данным другого исследования, использование неэффективных копинг-стратегий выступает одним из факторов, ведущих к развитию вторичных эмоциональных нарушений у больных СПИДом [34]. Имеется связь между избегающими стратегиями преодо­левающего поведения и высокой частотой депрес­сивных расстройств у ВИЧ-инфицированных [28].

При оценке способов совладания со стрессом у афро-американских женщин с ВИЧ было пока­зано, что у них выявлялось меньше депрессивных симптомов, если они использовали проблемно-ориентированные копинги [25]. При исследовании копинга у афро-американских и латино-американ­ских ВИЧ-инфицированных женщин, живущих в Нью-Йорке и имеющих историю физического или сексуального насилия, было установлено, что избегающие и эмоционально-ориентированные стратегии совладания, при которых игнорируются сигналы, связанные с травмирующим событием, коррелировали с высоким уровнем депрессивных симптомов [36]. Использование ВИЧ-больными стратегий «избегание» и «социальная изоляция» прогнозирует неблагоприятные последствия для психического здоровья по сравнению с «духовностью» и «положительной переоценкой», которые связаны с более высоким уровнем психо­логической адаптации [42].

По мнению ряда исследователей, женский пол является одним из наиболее значимых предикторов дезадаптации у ВИЧ-инфицированных [39], ‒ это касается как в целом способов совла­дания, так и отдельных его разновидностей. Есть данные, что такой дезадаптивный тип копинга, как бегство-избегание оказывает более существенное негативное воздействие на женщин, чем на мужчин [44].

При изучении типов совладающего поведения у подростков с различными формами зависи­мости от ПАВ и разным ВИЧ-статусом выявлено, что ВИЧ-позитивные пациенты вне зависимости от типа химической аддикции достоверно чаще используют неконструктивный тип совладания ‒ конфронтацию, в то время как ВИЧ-негативные ‒ планирование решения проблемы [7].

Отношение к болезни. Одной из важных характеристик, влияющих на уровень психоло­гической адаптации больных с ВИЧ-инфекцией, является тип отношения к болезни. Исследо­вание с помощью методики «ТОБОЛ» показало, что для ВИЧ-инфицированных характерен дезадаптивный смешанный тип, включающий черты эйфорического, сенситивного и апатического вариантов [20].

Реакция на ВИЧ-статус у подростков во многом определяется внутренней картиной болезни (ВБК), в которой отражаются как специфиче­ские для пубертатного периода закономерности психического развития, так и индивидуальные личностные особенности [8]. Типологические особенности ВКБ у подростков включают в себя общие представления об организме человека, уровень информированности о заболевании и его последствиях, отношение к болезни и смерти, ситуацию, складывающуюся вокруг заболевания. Например, дети и подростки вплоть до 16-летнего возраста могут видеть причину заболевания в плохом поведении и непослушании. Информация о ВИЧ-инфицировании у подростков чаще сопро­вождается растерянностью, незрелой психологи­ческой защитой (отрицание, вытеснение), отказом от медицинского наблюдения, обследования и лечения. Процедуры и режимные моменты оказы­ваются тягостными, воспринимаются как огра­ничивающие свободу. В осознании факта забо­левания большую роль играют подражательные мотивы [8]. Отмечается тенденция винить в произошедшем родителей [45].

Средства поддержания психического здоровья у ВИЧ-инфицированных. В настоящее время ВОЗ и UNAIDS (Объединенная программа ООН по ВИЧ/СПИД) разработали модель «непре­рывного ухода», использующаяся для курации ВИЧ-больных и отвечающая задачам поддер­жания их социально-психологических потреб­ностей в ходе лечения пациента [9]. К средствам обеспечения сохранности психического здоровья у ВИЧ-инфицированных относятся: 1) стратегия снижения стигматизации с целью повышения осведомленности о ВИЧ-инфекции, изменения отношения к ВИЧ-инфицированным и миними­зации барьеров на пути доступа к уходу за боль­ными. Целью является расширение вовлечен­ности ВИЧ-инфицированных в процесс курации и лечения [27]; 2) целенаправленное скринин­говое тестирование на ВИЧ лиц с психическими расстройствами [37]; 3) организация групп после­тестовой поддержки с целью оказания психоло­гической поддержки и стимулирования поведен­ческих изменений путем мобилизации ресурсов сообщества. Участие в таких группах повышает социальную поддержку в восприятии пациента и увеличивает его приверженность лечению [38]; 4) социально-психологическая поддержка [26], включающая индивидуальное, семейное или групповое консультирование, занятия по профи­лактике и преодолению стрессовых ситуаций, обучающие занятия, группы взаимопомощи и др.

В ходе психологической работы с ВИЧ-инфицированными большое значение уделяется методам повышения приверженности АРВ-терапии посредством формирования здоро­вого поведения [33]. Модель изменения пове­дения IMB (Information, Motivation and Behavioral skills model) предполагает выработку специ­альных поведенческих стратегий, основанных на недирективных методов работы, предоставлении больному возможностей самому сформулиро­вать решение проблемы его здоровья [32]. Другой эффективной моделью изменения поведения является мотивационное интервью [33]. Стра­тегии повышения приверженности ВААРТ, осно­ванные на вышеуказанных психотерапевтических принципах, оказываются более эффективными, чем технологическая стратегия с использованием электронного напоминающего устройства (ALR) [16]. В то же время групповые психотерапевти­ческие формы работы с пациентами, согласно проведенному мета-анализу [18], составляют не более 16%, уступая место дидактическому предо­ставлению информации (79%), которая в насто­ящее время пока остается основной компонентой стратегии улучшения приверженности ВААРТ.

Для повышения эффективности профилак­тических мер предложена методика BDRS-консультирование, базирующаяся на теории социального научения, сфокусированная на ограниченном числе проблемных областей и имеющая краткосрочные цели. Используется принцип «малых шагов/малых успехов» («small-step/small-success»), направленный на поощрение такой деятельности и таких взаимодействий, которые несовместимы с употреблением ПАВ [29]. Обнаружено положительное влияние CBSM-методики (когнитивно-поведенческое управление стрессом) на комплексные показатели состояния здоровья ВИЧ-инфицированных женщин, такие как уровень стресса, вирусная нагрузка, частота неоплазии шейки матки и количества потребляемых ПАВ [24]. Когнитивно-поведенческие навыки влияют также на частоту симптомов депрессии, проблемно-ориентированные навыки преодоления, восприятия стигматизации. При этом показатели социальной поддержки отрица­тельно коррелируют с показателями стигматизации и депрессии [49].

Таким образом, из приведенного анализа лите­ратуры очевидно, что поведенческие аспекты ВИЧ-инфицирования играют важную роль на всех этапах развития заболевания. Они включают в себя психологическую готовность к поведению, сопровождающемуся высоким риском заражения вирусом, психологическую адаптацию к заболе­ванию, включая механизмы регуляции стресса (психологические защиты, преодолевающее поведение) и, наконец, психологические основы приверженности лечению, которые определяют соблюдение лечебно-режимных и профилакти­ческих моментов у пациентов с ВИЧ-инфекцией. Тесная связь ВИЧ-инфекции с психическими расстройствами (болезни зависимости, расстрой­ства личности, расстройства поведения у подростков и др.) диктует необходимость решения вопросов психологической адаптации пациентов и их эпидемиологической безопасности в практи­ческой работе врачей-психиатров и клинических психологов.

ЛИТЕРАТУРА

1.        Башкина Ю.Д. Личностный смысл чувства риска: на примере подростков с разным рискованным поведением: Дисс. … канд. психол. наук. СПб, 2007. 207 с.

2.        Беляков Н.А., Виноградова Т.Н. Половой путь передачи ВИЧ в развитии эпидемии // ВИЧ-инфекция и иммуносупрессии. 2011. Т. 3, № 4. С. 7–19.

3.        Бузина Т.С. Психологические факторы риска ВИЧ-инфицированных больных опийной наркоманией: Дисс. … канд. психол. наук. М., 1998. 173 c.

4.        Бунас А.А. Различные аспекты обоснования природы рискованного поведения личности / Психология: проблемы практического применения (II): материалы междунар. науч. конф. (г. Чита, июнь 2013 г.). Чита: Издательство «Молодой ученый», 2013. С. 10–16.

5.        Вирус иммунодефицита человека ‒ медицина [Под ред. Н.А. Белякова и А.Г. Рахмановой]. 2-е изд. СПб: Балтийский медицинский образовательный центр, 2011. С. 18‒19.

6.        ВИЧ-инфекция в Российской Федерации: проблемы, задачи, перспективы / ВИЧ-инфекция у женщин и детей. Актуальные вопросы соврешенствования профилактики, диагностики и лечения: Сборник статей и тезисов. СПб: Изд-во «Человек и его здоровье», 2013. С. 4‒5.

7.        Гречаный С.В. Психологическая адаптация ВИЧ-инфицированных подростков с зависимостью от психоактивных веществ // ВИЧ-инфекция и иммуносупрессии. 2012. Т. 4, № 3. С. 35–41.

8.        Гречаный С.В. Возрастные закономерности отношения к болезни ВИЧ-инфицированных подростков с зависимостью от психоактивных веществ // ВИЧ-инфекция и иммуносупрессии. 2012. Т. 4, № 4. С. 29–33.

9.        Гутманн М., Фуллем Э. Психическое здоровье и ВИЧ/СПИД. Арлингтон, Вирджиния: USAID, Проект по ресурсам поддержки и технической помощи по СПИДу (AIDSTAR–One), Техническое задание 1, 2009. // URL: www.aidstar–one.com/.../AIDSTAR–One_Mental_Health_and_HIV_RU (дата обращения: 09.09.2013 г.).

10.     Дик П.В. Психологические факторы рискованного поведения подростков // Психологический журнал. 2012. № 1–2. С. 104–110.

11.     Должанская Н.А., Лозовская И.С., Бузина Т.С. и др. Факторы риска и профилактика ВИЧ-инфекции у женщин, употребляющих психоактивные вещества // Вопросы наркологии. 2000. № 2. С.60–67.

12.     Жданова Т.Н. Особенности эмоционально–личностной сферы наркозависимых и ВИЧ-инфицированных женщин в период беременности: Дисс. … канд. психол. наук. СПб, 2004. 189 с.

13.     Илюк Р.Д., Громыко Д.И., Ермаков Ю.М. и др. Потребление буторфанола у зависимых от летучих растворителей // Уч. записки Санкт-Петербургского медицинского университета им. акад. И.П. Павлова. 2006. № 1. С. 108–109.

14.     Крупицкий Е.М., Звартау Э.Э., Егорова В.Ю. и др. Взаимосвязь между поведением, связанным с высоким риском ВИЧ-инфицирования, и выраженностью психопатологических расстройств у больных героиновой наркоманией в Санкт-Петербурге // Русский журнал «СПИД, рак и общественное здоровье». 2006. Т. 10, № 1. С. 60–68.

15.     Ланга А. П. Индивидуально-психологические особенности ВИЧ-инфицированных. Дисс. ... дисс. канд. психол. наук. Ростов-На-Дону, 2006. 216 c.

16.     Мангеймер С., Морс Е., Маттс Дж. и др. Сохраняющееся преимущество от применения долгосрочной стратегии улучшения приверженности // Журнал СПИД. 2008. Т. 2, № 3. С. 233–244.

17.     Петровский В. А. Психология неадаптивной активности. М.: ТОО «Горбунок», 1992. 224 с.

18.     Симони Дж., Пирсон С., Панталоне Д. и др. Эффективность стретегий улучшения приверженности и вирусологического ответа на высокоэффективную антиретровирусную терапию. Метаанализ рандомизи-рованных контролируемых исследований // Журнал СПИД. 2008. Т. 2, № 3. С. 205–225.

19.     Ташлыков В.А. Психологическая защита у больных неврозами и с психосоматическими заболеваниями. СПб: СПбМАПО, 1997. 24 c.

20.     Ткаченко Т.Н., Фишман Б.Б., Фоменко Л.А. и др. Характеристика психического статуса и поведенческих реакций у ВИЧ-инфицированных пациентов // ВИЧ-инфекция и иммуносупрессии. 2010. Т. 2, № 1. С. 65–69.

21.     Титова Е.А., Крупицкий Е.М., Штакельберг О.Ю. и др. Сравнительнывй анализ поведения, связанного с высоким риском ВИЧ-инфицирования, у потребителей психостимуляторов и опиоидов // Журнал неврологии и психиатрии. 2010. № 2. С. 74–79.

22.     Улюкин И.М. Механизмы психологической защиты при ВИЧ-инфекции в зависимости от получения антиретровирусной терапии / Terra medica nova. 2004. № 4. С. 29–31.

23.     Amirkhanian Y.A., Kelly J.A., Mcauliffe T.L. Psychosocial needs, mental health, and HIV transmission risk behavior among people living with HIV/AIDS in St Petersburg, Russia // URL: http://icartonline.ru/stories/37-staff-stories/52-2010-04-19-09-04-12 (дата обращения: 20.08.2013 г.).

24.     Antoni M.H., Pereira D.B., Marion I. et al. Stress management effects on perceived stress and cervical neoplasia in low-income HIV–infected women // Journal of Psychosomatic Research. 2008. Vol. 65 (4). P. 389–401.

25.     Ball J., Tannenbaum L., Armistead L. et al. Coping and HIV infection in African–American women // Women & Health. 2002. Vol. 35. P. 17–36.

26.      Berg C.J., Michelson S.E., Safren S.A. Behavioral aspects of HIV care: adherence, depression, substance use, and HIV-transmission behaviors // Infect. Dis. Clin. North Am. 2007. Vol. 21. P. 181–200.

27.     Brown L.К., Lourie K.J., Pao M. Children and Adolescents Living with HIV and AIDS: A Review // Journal of child psychology and psychiatry. 2000. Vol. 41, № 1. P. 81–96.

28.     Catz S., Gore-Felton C., McClure J. Psychological distress among minority and low-income women living with HIV // Journal of Behavioral Medicine. 2002. Vol. 28. P. 53–61.

29.     Chawarski M.C., Mazlan M., Schottenfeld R.S. Behavioral drug and HIV risk reduction counseling (BDRC) with abstinence-contingent take–home buprenorphine: A pilot randomized clinical trial // Drug Alcohol Depend. 2008. Vol. 94. P. 281–284.

30.     Collins P.Y., Holman A.R., Freeman M C. et al. What Is the Relevance of Mental Health to HIV/AIDS Care and Treatment Programs in Developing Countries? A Systematic Review // AIDS. 2006. Vol. 20, № 12. P. 1571–1582.

31.     Croughan J.L., Miller J.P., Wagelin D. et al. Psychiatric illness in male and female narcotic addicts // Journal of Clinical Psychiatry. 1982. Vol. 43(6). P. 225–228.

32.     Fisher J.D., Cornman D.H., Osborn C.Y. Clinician–Initiated HIV Risk Reduction Intervention for HIV-Positive Persons // J. Acquir. Immune Defic. Syndr. 2004. Vol. 37. P. 78–87.

33.     Fisher J.D., Fisher W.A., Cornman D.H. Clinician–Delivered Intervention During Routine Clinical Care Reduces Unprotected Sexual Behavior Among HIV-Infected Patients // J. AIDS. 2006. Vol. 41 (1). P. 44–52.

34.     Fleishman J.A., Fogel B. Coping and depressive symptoms among people with AIDS // Health Psychology. 1994. Vol. 13. P. 156–169.

35.     Grassi L., Righi R., Sighinolfi L. еt al. Coping styles and psychosocialrelated variables in HIVinfected patients // Psychosomatics. 1998. Vol. 39. P. 350–359.

36.     Devine D., Forehand R., Morse E. et al. HIV infection in inner–city African American women: The role of optimism in predicting depressive symptomatology // International Journal of Rehabilitation and Health. 2000. Vol. 5. P. 141–156.

37.     Joska J.A., Kaliski S., Benatar S.R. Patients with severe mental illness: A new approach to testing for HIV // South African Medical Journal. 2005. Vol. 95(3). P. 630–634.

38.     Khumalo–Sakutukwa G., Morin S., Fritz K. Project Accept (HPTN 043): a community-based intervention to reduce HIV incidence in populations at risk for HIV in sub-Saharan Africa and Thailand // Journal of Acquired Immune Deficiency Syndrome. 2008. Vol. 49(4). P. 422–431.

39.     Kennedy C.A., Skurnick J.H., Foley M. et al. Gender differences in HIV-related psychological distress in heterosexual couples // AIDS Care. 1995. Vol. 7 (1). P. 33-38.

40.     Longshore D., Hsieh S. Drug abuse treatment and risky sex: evidence for a cumulative treatment effect? // American Journal of Drug Alcohol Abuse. 1998. Vol. 24 (3). P. 439–451.

41.     Low–Beer S., Chan K., Yip B. et al. Depressive symptoms decline among persons on HIV protease inhibitors // Journal of Acquired Immune Deficiency Syndrome. 2000. Vol. 23(4). P. 295–301.

42.     McIntosh R.C., Rosselli M. Stress and Coping in Women Living with HIV: A Meta-Analytic Review // AIDS Behav. 2012. Vol. 16. P. 2144–2159.

43.     Molitor F., Ruiz J.D., Mikanda J.N. et al. Methamphetamine use and sexual and injection risk behaviors among out-of-treatment injections drug users // American Journal of Drug and Alcohol Abuse. 1999. Vol. 25 (3). P. 475–493.

44.     Moskowitz J.T., Hult J.R., Bussolari C. et al. What works in coping with HIV? A meta-analysis with implications for coping with serious illness // Psychol. Bull. 2009. Vol. 135. P. 121–141.

45.     Naswa S., Marfatia Y.S. Adolescent HIV/AIDS: Issues and challenges // Indian J. Sex. Transm. Dis. 2010. Vol. 31. P. 1–10.

46.     Palepu A., Raj A., Horton N.J. et al. Substance abuse treatment and risk behaviors among HIV-infected persons with alcohol problems // J. Subst. Abuse Treat. 2005. Vol. 28. P. 3–9.

47.     Solomon S.S., Celentano D.D., Srikrishnan A.K. et al. High prevalence of HIV, HIV/hepatitis C virus coinfection, and risk behaviors among injection drug users in Chennai, India: Syndrome. 2008. Vol. 49(3). P. 327–332.

48.     Straten van der A., Gomez C.A., Saul J. et al. Sexual risk behaviors among heterosexual HIV discordant couples in the era of post–exposure prevention and viral suppression therapy // AIDS. 2000. Vol. 14. P. 47–54.

49.     Vyavaharkar M., Moneyham L., Corwin S. et al. Relationships between stigma, social support, and depression in HIV-infected African American women living in the rural Southeastern United States // J. Assoc. Nurses AIDS Care. 2010. Vol. 21(2). P. 144–52.

50.     Wiener L.S., Battles H.B., Wood L.V. A longitudinal study of adolescents with perinatally or transfusion acquired HIV infection: Sexual knowledge, risk reduction self-efficacy and sexual behavior // AIDS Behav. 2007. Vol. 11. P. 471–478

51.      Zule W.A., Desmond D P. An ethnographic comparison of HIV risk behaviors among heroin and methamphetamine injectors // American Journal of Drug and Alcohol Abuse. 1999. Vol. 25(1). P. 1–23.

REFERENCES

1.        Bashkina Ju.D. PhD dissertation (Psychology). St. Petersburg, 2007. (in Russian)

2.        Beljakov N.A., Vinogradova T.N. VICh-infekcija i immunosupressii, 2011, 3(4), 7–19. (in Russian)

3.        Buzina T.S. PhD dissertation (Psychology). Moscow, 1998. (in Russian)

4.        Bunas A.A. In: Psihologija: problemy prakticheskogo primenenija (II): materialy mezhdunar. nauch. konf. Proceedings of the International Conference, Chita, 2013. Chita: Izdatel’stvo Molodoj uchenyj, 2013. pp. 10–16. (in Russian)

5.        Virus immunodeficita cheloveka - medicina. N.A. Beljakova, A.G. Rahmanovoj (Ed.). 2-e izd. St. Petersburg: Baltijskij medicinskij obrazovatel’nyj centr, 2011. pp. 18‒19. (in Russian)

6.        VICh-infekcija v Rossijskoj Federacii: problemy, zadachi, perspektivy. In: VICh-infekcija u zhenshhin i detej. Aktual’nye voprosy sovreshenstvovanija profilaktiki, diagnostiki i lechenija: Sbornik statej i tezisov. St. Petersburg: Izd-vo “Chelovek i ego zdorov’e”, 2013. pp. 4-5. (in Russian)

7.        Grechanyj S.V. VICh–infekcija i immunosupressii, 2012, 4(3), 35–41. (in Russian)

8.        Grechanyj S.V. VICh–infekcija i immunosupressii, 2012, 4(4), 29–33. (in Russian)

9.        Gutmann M., Fullem Je. Psihicheskoe zdorov’e i VICh/SPID. Arlington, Virdzhinija: USAID, Proekt po resursam podderzhki i tehnicheskoj pomoshhi po SPIDu (AIDSTAR–One), Tehnicheskoe zadanie 1, 2009. www.aidstar–one.com/.../AIDSTAR–One_Mental_Health_and_HIV_RU (09.09.2013). (in Russian)

10.     Dik P.V. Psihologicheskij zhurnal, 2012, № 1–2, 104–110. (in Russian)

11.     Dolzhanskaja N.A., Lozovskaja I.S., Buzina T.S. et al. Voprosy narkologii. 2000. № 2. pp. 60–67.

12.     Zhdanova T.N. PhD dissertation (Psychology). St. Petersburg, 2004. (in Russian)

13.     Iljuk R. D., Gromyko D. I., Ermakov Ju.M. et al. Uchenye zapiski Sankt–Peterburgskogo medicinskogo universiteta im. akad. I.P. Pavlova, 2006, № 1, 108–109. (in Russian)

14.     Krupickij E.M., Zvartau Je.Je., Egorova V.Ju. et al. Russkij zhurnal «SPID, rak i obshhestvennoe zdorov’e», 2006, № 1, 60–68. (in Russian)

15.     Langa A. P. PhD dissertation (Psychology). Rostov-on-Don, 2006. (in Russian)

16.     Mangejmer S., Mors E., Matts Dzh. Et al. Zhurnal SPID, 2008, №. 3, pp. 233–244. (in Russian)

17.     Petrovskij V. A. Psihologija neadaptivnoj aktivnosti. Moscow: TOO «Gorbunok», 1992. (in Russian)

18.     Simoni Dzh., Pirson S., Pantalone D. et al. Zhurnal SPID. 2008. Vol. 2(3). Pp. 205–225. (in Russian)

19.     Tashlykov V.A. Psihologicheskajazashhitaubol’nyhnevrozamiispsihosomaticheskimizabolevanijami. St. Petersburg: SPbMAPO, 1997. (in Russian)

20.     Tkachenko T.N., Fishman B.B., Fomenko L.A. et al. VICh–infekcija i immunosupressii, 2010, 2(1), 65–69. (in Russian)

21.     Titova E.A., Krupickij E.M., Shtakel’berg O.Ju. et al. Zhurnal nevrologii i psihiatrii, 2010, № 2, 74–79. (in Russian)

22.     Uljukin I.M. Terra medica nova, 2004, № 4, 29–31. (in Russian)

23.     Amirkhanian Y.A., Kelly J.A., Mcauliffe T.L. Psychosocial needs, mental health, and HIV transmission risk behavior among people living with HIV/AIDS in St Petersburg, Russia. http://icartonline.ru/stories/37-staff-stories/52-2010-04-19-09-04-12 (20.08.2013).

24.     Antoni M.H., Pereira D.B., Marion I. et al. Stress management effects on perceived stress and cervical neoplasia in low–income HIV–infected women. Journal of Psychosomatic Research. 2008. Vol. 65 (4). pp. 389–401.

25.     Ball J., Tannenbaum L., Armistead L. et al. Coping and HIV infection in African–American women. Women & Health. 2002. Vol. 35. P. 17–36.

26.     Berg C.J., Michelson S.E., Safren S.A. Behavioral aspects of HIV care: adherence, depression, substance use, and HIV–transmission behaviors. Infect. Dis. Clin. North Am. 2007. Vol. 21. pp. 181–200.

27.     Brown L.К., Lourie K.J., Pao M. Children and Adolescents Living with HIV and AIDS: A Review. Journal of child psychology and psychiatry. 2000. Vol. 41(1). pp. 81–96.

28.     Catz S., Gore–Felton C., McClure J. Psychological distress among minority and low–income women living with HIV. Journal of Behavioral Medicine. 2002. Vol. 28. pp. 53–61.

29.     Chawarski M.C., Mazlan M., Schottenfeld R.S. Behavioral drug and HIV risk reduction counseling (BDRC) with abstinence-contingent take-home buprenorphine: A pilot randomized clinical trial. Drug Alcohol Depend. 2008. Vol. 94. pp. 281–284.

30.     Collins P.Y., Holman A.R., Freeman M C. et al. What Is the Relevance of Mental Health to HIV/AIDS Care and Treatment Programs in Developing Countries? A Systematic Review. AIDS. 2006. Vol. 20, № 12. pp. 1571–1582.

31.     Croughan J.L., Miller J.P., Wagelin D. et al. Psychiatric illness in male and female narcotic addicts. Journal of Clinical Psychiatry. 1982. Vol. 43(6). pp. 225–228.

32.     Fisher J.D., Cornman D.H., Osborn C.Y. Clinician–Initiated HIV Risk Reduction Intervention for HIV–Positive Persons. J. Acquir. Immune Defic. Syndr. 2004. Vol. 37. pp. 78–87.

33.     Fisher J.D., Fisher W.A., Cornman D.H. Clinician–Delivered Intervention During Routine Clinical Care Reduces Unprotected Sexual Behavior Among HIV–Infected Patients. J. AIDS. 2006. Vol. 41 (1). pp. 44–52.

34.     Fleishman J.A., Fogel B. Coping and depressive symptoms among people with AIDS. Health Psychology. 1994. Vol. 13. pp. 156–169.

35.     Grassi L., Righi R., Sighinolfi L. Et al. Coping styles and psychosocialrelated variables in HIVinfected patients. Psychosomatics. 1998. Vol. 39. pp. 350–359.

36.     Devine D., Forehand R., Morse E. et al. HIV infection in inner–city African American women: The role of optimism in predicting depressive symptomatology. International Journal of Rehabilitation and Health. 2000. Vol. 5. pp. 141–156.

37.     Joska J.A., Kaliski S., Benatar S.R. Patients with severe mental illness: A new approach to testing for HIV. South African Medical Journal. 2005. Vol. 95(3). pp. 630–634.

38.     Khumalo–Sakutukwa G., Morin S., Fritz K. Project Accept (HPTN 043): a community–based intervention to reduce HIV incidence in populations at risk for HIV in sub–Saharan Africa and Thailand. Journal of Acquired Immune Deficiency Syndrome. 2008. Vol. 49(4). pp. 422–431.

39.     Kennedy C.A., Skurnick J.H., Foley M. et al. Gender differences in HIV–related psychological distress in heterosexual couples. AIDS Care. 1995. Vol. 7 (1). pp. 33-38.

40.     Longshore D., Hsieh S. Drug abuse treatment and risky sex: evidence for a cumulative treatment effect? American Journal of Drug Alcohol Abuse. 1998. Vol. 24 (3). pp. 439–451.

41.     Low–Beer S., Chan K., Yip B. et al. Depressive symptoms decline among persons on HIV protease inhibitors. Journal of Acquired Immune Deficiency Syndrome. 2000. Vol. 23(4). pp. 295–301.

42.     McIntosh R.C., Rosselli M. Stress and Coping in Women Living with HIV: A Meta–Analytic Review. AIDS Behav. 2012. Vol. 16. pp. 2144–2159.

43.     Molitor F., Ruiz J.D., Mikanda J.N. et al. Methamphetamine use and sexual and injection risk behaviors among out–of–treatment injections drug users. American Journal of Drug and Alcohol Abuse. 1999. Vol. 25 (3). pp. 475–493.

44.     Moskowitz J.T., Hult J.R., Bussolari C. et al. What works in coping with HIV? A meta–analysis with implications for coping with serious illness. Psychol. Bull. 2009. Vol. 135. pp. 121–141.

45.     Naswa S., Marfatia Y.S. Adolescent HIV/AIDS: Issues and challenges. Indian J. Sex. Transm. Dis. 2010. Vol. 31. pp. 1–10.

46.     Palepu A., Raj A., Horton N.J. et al. Substance abuse treatment and risk behaviors among HIV–infected persons with alcohol problems. J. Subst. Abuse Treat. 2005. Vol. 28. pp. 3–9.

47.     Solomon S.S., Celentano D.D., Srikrishnan A.K. et al. High prevalence of HIV, HIV/hepatitis C virus coinfection, and risk behaviors among injection drug users in Chennai, India: a cause for concern. Journal of Acquired Immune Deficiency Syndrome. 2008. Vol. 49(3). pp. 327–332.

48.     Straten van der A., Gomez C.A., Saul J. et al. Sexual risk behaviors among heterosexual HIV discordant couples in the era of post–exposure prevention and viral suppression therapy. AIDS. 2000. Vol. 14. pp. 47–54.

49.     Vyavaharkar M., Moneyham L., Corwin S. et al. Relationships between stigma, social support, and depression in HIV–infected African American women living in the rural Southeastern United States. J. Assoc. Nurses AIDS Care. 2010. Vol. 21(2). pp. 144–52.

50.     Wiener L.S., Battles H.B., Wood L.V. A longitudinal study of adolescents with perinatally or transfusion acquired HIV infection: Sexual knowledge, risk reduction self–efficacy and sexual behavior. AIDS Behav. 2007. Vol. 11. pp. 471–478.

51.     Zule W.A., Desmond D P. An ethnographic comparison of HIV risk behaviors among heroin and methamphetamine injectors. American Journal of Drug and Alcohol Abuse. 1999. Vol. 25(1). pp. 1–23.

BEHAVIORAL ASPECTS OF HIV INFECTION IN SUBSTANCE DEPENDENT PATIENTS

Severin V. Grechanyi1, Alexei Y. Egorov2;3,4

 St. Petersburg State Pediatric Medical University

I.I. Mechnikov Nord-West State Medical University, Department of Psychiatry and Addictions, St. Petersburg, Russia

St. Petersburg State University, Medical Faculty

I.M. Sechenov Institute of Evolutionary Physiology and Biochemistry, Russian Academy of Sciences, St. Petersburg

This review considers the psychological mechanisms of risk behavior in HIV infection and its relationship with addictive behavior. The problem of psychological adaptation with HIV and its determining factors, such as psychological defense mechanisms, coping behavior and attitudes towards the disease are considered. Tools for mental health improvement in HIV-infected patients are offered. It is concluded that the close relationship of HIV with mental illness makes it necessary to address issues of psychological adaptation of patients and epidemiological safety in the practical work of psychiatrists and clinical psychologists.

Key words: risk behavior, HIV infection, psychological determinants of high risk for HIV infection, coping behavior of HIV patients.

Санкт-Петербургский государственный педиатрический медицинский университет,

194100, Санкт-Петербург, Литовская ул., 2, email: svgrechany@mail.ru,

Северо-Западный государственный медицинский университет им. И.И. Мечникова,

191015, Санкт-Петербург, ул. Кирочная, 41,

3Санкт-Петербургский государственный университет, медицинский факультет, 199034, Санкт-Петербург, В.О., 21-я линия, 8а,

Институт эволюционной физиологии и биохимии им. И.М. Сеченова Российской академии наук, 194223, Санкт-Петербург, пр. Тореза, 44, e-mail: draegorov@mail.ru

Источник:  Неврологический вестник — 2013 — Т. XLV, вып. 4 — С. 53—61

		наверх
		Copyright © "НарКом" 1998-2024 E-mail: webmaster@narcom.ru Дизайн и поддержка сайта Петербургский сайт