Наркоконтроль не оправдывает надежд - мнение Парламента страны

Итоги парламентских слушаний о состоянии правоприменительной практики борьбы с такими остронегативными социальными явлениями как наркопреступность и наркомания убедительно показали, что сделанный еще в 2002-2003 годах (на самой начальной стадии реализации идеи президента России о создании на базе налоговой полиции специализированного антинаркотического ведомства, отвечающего за весь спектр вопросов, связанных с наркотиками) негативный прогноз, к сожалению, подтвердился. Лейтмотив выступлений по итогам более чем годичной работы Госнаркоконтроля – Федеральной службы по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ (ФСНК России): служба, получившая на антинаркотическую работу полный карт-бланш от общества и государства, не оправдывает возлагаемых на нее надежд. Давайте зададим вопрос, почему?

До конца 2002 года функции по противодействию наркопреступности лежали на органах внутренних дел. Борьбой с уличной наркопреступностью занимались горрайорганы внутренних дел – отделы милиции, РУВД, в каждом районе имелось отделение или отдельный оперуполномоченный по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Задачи выявления крупных наркодилеров, каналов поступления наркотиков в страну выполняли специализированные оперативно-розыскные структуры – управление по борьбе с незаконным оборотом наркотиков в Управлениях внутренних дел городов и областей. Головным оперативным подразделением, отвечающим за организацию борьбы с наркопреступностью в стране являлось Главное управление по борьбе с незаконным оборотом наркотиков МВД России. Данные структуры осуществляли эту работу совместно с ФСБ, оперативной службой таможни и некоторыми другими подразделениями. Всего специализированная служба на 2001-2002 годы насчитывала порядка 5 тысяч сотрудников.

Оказавшись с начала 90-х годов в открытой системе мировой экономики, в сложных социальных, политических и экономических условиях, возникших в связи с распадом СССР и развалом действовавшей государственной и политической систем, Россия закономерно стала объектом международного теневого бизнеса и, прежде всего, наркобизнеса: большие пространства страны, ее географическое положение, неподготовленность к противодействию организованной наркопреступности законодательства и системы правоприменительной практики закономерно привлекали наркобизнес в нашу страну. Соответственно, и наркоситуация на протяжении более чем десяти лет неуклонно осложнялась: в 1993 г. в России было выявлено 46,7 тыс. наркопреступлений, в 1995 г. – 79,8 тыс., в 2000 г. – 243,6 тыс., в 2002 и в 2003 гг. их число составило 189,6 и 181,7 тыс., соответственно. Примерно теми же темпами до 2000 года росло и наркопотребление, а следовательно, и заболеваемость различными видами наркоманий и прежде всего, - героиновой. Однако, как видно из представленных на парламентских слушаниях статистических данных Минздрава России, заболеваемость наркоманиями (то есть число лиц, взятых под наблюдение с впервые установленным диагнозом) пройдя в 2000 году свой пик – 51,6 человек на 100 тыс. населения в год, стала постепенно снижаться. В 2003 году этот показатель составил 16,1 человек на 100 тыс. населения, что примерно соответствует уровню 1995 года.

В то же время общая картина наркозависимости населения страны продолжает оставаться весьма неблагоприятной. По проведенным в рекомендациях парламентских слушаний экспертным оценкам, количество лиц, допускающих немедицинское потребление наркотиков в России, составляет 3,5 – 4 млн. человек, на начало 2004 года в наркологической службе было зарегистрировано более 500 тыс. лиц, допускающих употребление наркотиков, в том числе – около 343 тыс. – с диагнозом наркомания.

Как и на протяжении последних нескольких лет, на прошедших 25 ноября с.г. парламентских слушаниях было указано, что масштаб незаконного оборота и немедицинского употребления наркотиков представляют серьезную угрозу здоровью нации, социально-политической и экономической стабильности государства.

При этом программы по реабилитации больных наркоманией приняты только в 12 субъектах Российской Федерации, но и они зачастую не выполняются из-за отсутствия финансирования. По той же причине остается сложной ситуация с наркодиспансерами, нарушаются установленные на лечение сроки – нет денег. В результате наркозависимые в государственной системе здравоохранения получают лишь минимальную помощь, позволяющую наркозависимому снизить дозу, «омолодиться» и вновь перейти к наркопотреблению.

Но нашли же средства, и немалые, на формирование в связи с «совершенствованием государственного управления в Российской Федерации» дополнительного правоохранительного ведомства – ФСНК России. Почему же эти средств нет в Минздраве на решение однозначно насущных вопросов – оказание наркологической помощи гражданам, наркологическую безопасность которых государство обеспечить все еще не может? Складывается впечатление, что государственный аппарат, администрацию Президента не интересуют проблемы российских граждан, им важно сформировать эффективно работающий полицейский аппарат и «вертикаль власти», которая при этом уже второй президентский срок никак не может подняться больше чем на «полшестого».

Но вернемся к хронологии событий в сфере борьбы с наркоманией и наркобизнесом в России. Принятая Верховным Советом РФ в 1993 году Концепция государственной политики по контролю за наркотиками обозначила основные направления работы государственных структур, реализация которых была необходима для сдерживания роста наркомании и наркобизнеса. В дальнейшем была принята первая федеральная антинаркотическая программа, которая в значительной части не получила реального финансирования. То же имело место и в плане реализации Концепции: только в 1997 году был принят Федеральный закон «О наркотических средствах и психотропных веществах», на протяжении еще нескольких лет разрабатывались и принимались отдельные нормативные правовые акты. Но это работа законодателя – она не требует серьезных финансовых затрат. Затрат требовало расширение сети государственных наркологических клиник, реабилитационных центров, социальной работы среди населения, финансовая поддержка специализированной службы органов внутренних дел и экспертно-криминалистических лабораторий. Как раз на это денег зачастую и не находилось, что закономерно приводило, с одной стороны, к росту спроса на услуги коммерческой наркологии, с другой стороны – к злоупотреблениям в системе государственной наркологии, снижению эффективности работы правоохранительных структур.

На фоне этих процессов примерно с начала 2000-х годов в научной литературе появляется все больше публикаций на тему низкой эффективности работы органов внутренних дел по борьбе с наркотиками и о связи наркобизнеса с коррупцией в правоохранительной сфере. Для России это уже стало фактом, с которым никто не спорил ни на житейском, ни на официальном, ни на научном уровне.

Данная ситуация органично дополнялась позицией руководства МВД России: руководители министерства, даже несмотря на требования Президента и Парламента страны, фактически не смогли усилить данное направление работы - при распределении финансовых, технических и организационных ресурсов сфера борьбы с наркопреступностью в необходимой степени не выделялась среди иных направлений работы. И это было закономерно: еще далеко не все руководители-профессионалы признавали за отделами по борьбе с наркотиками значимость, эквивалентную значимости таких отделов как уголовный розыск – ведь с криминалистической точки зрения работа по раскрытию и расследованию наркопреступлений не сложнее, чем работа по убийствам, например, кражам, грабежам, групповым преступлениям, организованным преступлениям в сфере экономики и т.д. Это верно. Но упустили другое – социальную значимость работы по противодействию наркопреступности, в результате – ошибки при принятии серьезных политических решений, серьезный урон антинаркотической работе в стране. Мы создали свой, российский, вариант высокозатратной и высокобюрократизированной организации, специализированного федерального антинаркотического ведомства.

Другой блок – работа министерств и ведомств, администраций городов и областей. Это и медицинский, и социальный, и педагогический, и иные сферы работы, направленной на профилактику наркомании, лечение и реабилитацию наркозависимых.

Годами говорилось и продолжает говориться о том, что антинаркотическая работа должна носить межведомственный характер. Именно для этого как на федеральном уровне, так и на уровне субъектов Российской Федерации еще в 90-х годах были созданы межведомственные антинаркотические комиссии. Комиссии эти работали как любые внештатные образования: зачастую руководители и специалисты профильных комитетов собирались раз в месяц и в основном принимали подготовленные секретариатом решения. Речь обычно шла о поддержке финансирования тех или иных проектов. Проекты лоббировались определенными общественными или коммерческими структурами. Денег в бюджетах всех уровней на антинаркотическую работу было традиционно мало, а следовательно, за эти средства шла серьезная конкурентная борьба: разделить их поровну было невозможно, суммы были едва достаточны для реализации единичных проектов, а заинтересованных лиц было гораздо больше.

Финансирование антинаркотической работы всегда вызывало много вопросов. Теперь же, после образования на базе налоговой полиции специализированного ведомства – ФСНК, на которое были возложены функции по координации выполнения целевой антинаркотической программы – Парламент страны поручает провести проверку законности и эффективности использования бюджетных средств по данному направлению Счетной Палате Российской Федерации...

Работая в 2001 – 2003 годах в Санкт-Петербургской городской и Северо-Западной окружной антинаркотической комиссии я неоднократно наблюдал все эти ситуации. Когда мы на уровне Северо-Западного федерального округа провели анализ работы антинаркотических комиссий субъектов Российской Федерации Северо-Запада, то основной вывод, который пришлось сделать, состоял в том, что антинаркотическая работа планируется и ведется не по межведомственному, а по отраслевому принципу. Координаторы этой работы – заместители глав администраций, видя крайне недостаточные для формирования эффективных целевых программ в сфере противодействия наркомании и наркобизнесу объемы финансирования и недостаточную подготовку своих сотрудников в этой сфере, в целом ряде случаев позволяли руководителям отраслевых ведомств решать за счет этих средств по сути узковедомственные задачи. При этом какой-либо контроль за эффективностью вложения финансовых средств в проведение антинаркотических мероприятий принципиально невозможен, поскольку государственные структуры не располагают объективной информацией о состоянии и динамике наркоситуации – нет системы мониторинга (на прошедших 25 ноября с.г. парламентских слушаниях, теперь уже на федеральном уровне, была продекларирована необходимость создания эффективной системы мониторинга наркоситуации).

Эти и другие вопросы были поставлены нашей рабочей группой перед полпредом Президента. Однако, антинаркотическую работу в числе важнейших стоящих перед округом задач, более чем за год никаких реальных шагов на окружном уровне не предпринималось: даже не был создан специализированный отдел в аппарате полпреда. Как бы эти рекомендации стали выполнять в администрациях субъектов Российской Федерации?

Итак, в условиях, когда обсуждение в обществе проблем, связанных с наркотиками, приобретало все большую остроту, Президент РФ В. Путин 11 марта 2003 г. подписывает Указ «Вопросы совершенствования государственного управления в Российской Федерации», в соответствие с которым задачи по борьбе с наркопреступностью снимаются с МВД России и передаются образуемому Государственному комитету по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ. На этот же комитет возлагается координация межведомственной антинаркотической работы.

Когда профессионалы прочитали опубликованный в Российской газете текст Указа, у них сразу возник закономерный вопрос: каким образом с МВД – министерства отвечающего за правопорядок в стране – официально сняты функции по борьбе с наркопреступностью?! Как могут выпасть задачи по противодействию наркобизнесу из поля деятельности аппаратов уголовного розыска, других оперативных и следственных подразделений органов внутренних дел, если наркооборот наиболее активен в криминальных кругах, среди лиц, совершающих корыстные и насильственные преступления? Неужели после выхода Указа Президента наркозависимые перестанут совершать преступления, а структура организованной преступной деятельности повысит уровень специализации до того, что станет подобна рынку, на котором в специально отведенных местах гражданам будут оказывать строго регламентированные администрацией услуги? Конечно, нет. И хотя в аналитических материалах говорится о наркомафии, но мы прекрасно понимаем, что в криминальном мире не существует лицензионно-разрешительной системы: организованные преступные группы занимаются теми вопросами, которые приносят прибыль – в одном комплексе (а соответственно и в рамках одного уголовного дела) могут быть и вымогательство, и кражи, и торговля наркотиками. Соответственно, и наркотики как были, так и остаются объектом серьезного внимания органов внутренних дел. Об этом говорилось и на прошедших 25 ноября парламентских слушаниях. Несмотря на создание специализированного ведомства ФСНК России в 40000 сотрудников, МВД продолжает раскрывать и расследовать наркопреступления.

Однако, с Указом Президента от 11 марта 2003 г. милиция (от участкового до оперуполномоченного по особо важным делам), постоянно сталкивающаяся по роду своей деятельности с фактами наркопреступности, получила возможность говорить: теперь наркопреступность – не наша компетенция. При этом по иным преступлениям в милиции как проходили, так и продолжают проходить тысячи наркопотребителей – отрабатывать их по линии наркотиков уже не обязательно: с МВД официально сняты задачи по борьбе с наркопреступностью, сняты Указом Президента страны. Проведение этой работы после Указа Президента осталось целиком на профессиональной совести сотрудников органов внутренних дел. Да и здесь ФСНК сумел сориентироваться: если МВД реализует серьезных оперативный материал, результаты работы забирают себе специалисты ФСНК: «Президент нам поручил наркотиками заниматься». Конечно, это отбивало охоту у оперативных работников выявлять наркопреступления – все результаты уходят филиалу Старшего брата.

Так, например, если судить по публикуемым в СМИ отчетам Госнаркоконтроля России – ФСНК России, то уже во II полугодии 2003 г. подразделениями Госнаркоконтроля был выявлен целый ряд крупных партий наркотических средств. Сообщения о таких успешных операциях появились еще когда Госнаркоконтроль не был в полной мере сформирован – просто проведенные МВД России успешные операции по изъятию крупных партий наркотических средств в силу содержания Указа Президента оформлялись уже как совместная работа МВД и нового правоохранительного ведомства. Этим достигалась и политическая цель - продемонстрировать в рамках проводимой компании по выборам Президента успешность новой государственной политики в решении такой острой социальной проблемы как распространение наркотиков. В практическом плане это, конечно, свидетельствовало о положительных результатах взаимодействия создаваемого госкомитета с оперативно-розыскными подразделениями МВД и ФСБ России, но данное обстоятельство слабо компенсировало практические потери от просчетов в работе по реформированию системы правоприменительной практики борьбы с наркобизнесом в России. Будут ли компенсированы эти потери?

Если образованная в 2004 г. на базе Госнаркоконтроля Федеральная служба Российской Федерации по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ сохранит свои функции, то, вероятно, да. Хотя обществу это обойдется гораздо дороже, поскольку, как мы говорили выше, осуществляется процесс идет путем создания нового высокобюрократизированного федерального ведомства, а не путем укрепления кадровой и материально-технического базы уже работавших в рамках других министерств специализированных служб.

Если в дальнейшем мы станем свидетелями нового этапа «совершенствования государственного управления в Российской Федерации», на котором после того как ФСНК продемонстрирует хотя бы статистический прорыв в борьбе с наркопреступностью (что по итогам текущего года аналитики Госнаркоконтроля, при отсутствии ожидавшихся результатов работы ФСНК, пытаются сделать всеми силами), общество сможет оценить, насколько удачно была «разыграна карта» борьбы с наркоманией в целях реформирования системы правоприменительной практики в России.

В любом случае, население от этого вряд ли серьезно выиграет, поскольку поток наркотиков в страну идет отнюдь не вагонами героина, а сравнительно мелкими партиями, курьерами из среднеазиатских стран, готовыми ввозить наркотики в Россию хоть в собственных желудках.

Так для чего было снимать эти задачи с органов внутренних дел, вопреки юридической и управленческой логике? На наш взгляд, ответ достаточно прост: нужно было получить основания для ликвидации не слишком эффективно, но тем не менее работающей правоохранительной системы по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Работа по ликвидации такой системы была проведена в три этапа: 1) подготовительный – обозначили в числе основных проблем, мешающих обществу бороться с наркотиками – коррумпированность ОБНОНов, 2) организационный – объявили о том, что в МВД такие службы не нужны, что привело к их расформированию на всех уровнях (устояло только подразделение центрального аппарата МВД) и к перекрытию финансирования органов внутренних дел по данному направлению, 3) кадровый – из МВД были вынуждены уволиться или перейти на другую работу сотни профессионалов, годами работающих в сфере борьбы с наркопреступностью. Конечно, их принимали в Госнаркоконтроль, но весьма избирательно. Да и переходить на работу в структуру на 60% укомплектованную сотрудниками госбезопасности – налоговой полиции хотели далеко не все, да и не все из тех, кто перешел сработались в новой команде.

Теперь о команде. Указом от 11 марта 2003 г. обозначена штатная численность Госнаркоконтроля – 40.000 сотрудников. Почему? Так серьезно отнеслись к проблеме? И да, и нет.

Незадолго до этого Указа Президент подписал другой - №1068 от 24 сентября 2002 г., в котором Госкомитет по противодействию незаконному обороту наркотиков предполагалось образовать в структуре МВД России, определив его штатную численность – 200 сотрудников… На этот комитет так же, как и в последствии на Госнаркоконтроль, предполагалось возложить не только задачи по противодействию наркопреступности, но и координацию антинаркотической работы в целом. В структуре МВД Госкомитет так и не успел заработать – в номенклатуре администрации Президента и в структуре правоохранительной системы произошли изменения, которые поставили серьезные кадровые вопросы. Эти вопросы как раз и были решены за счет правоприменительной системы противодействия наркопреступности.

Как мы помним, в этом период, в Санкт-Петербурге шла подготовка к выборам губернатора города. Встал вопрос о необходимости смены полномочного представителя Президента Российской Федерации в Северо-Западном федеральном округе. На этом государственном посту В. Черкесова должна была сменить В. Матвиенко, впоследствии имевшая возможность быть избранной губернатором Санкт-Петербурга. Но Матвиенко, как любой руководитель, должна была сменить и команду. Пусть не сразу, но в течение реального времени. Куда должны были уйти генералы и советники В. Черкесова из полпредства? Переход руководителя такого уровня – это не переход одного человека, это переход команды.

С другой стороны, в силу ряда объективных и субъективных обстоятельств, была начата ликвидация налоговой полиции. Причины этого не входят в тему данной статьи – скажем только, что такие причины объективно имелись. А ликвидация такой структуры – это уже решение кадровых вопросов в отношении десятков тысяч государственных служащих.

В этой ситуации и создается новое правоохранительное ведомство – Государственный комитет по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ. В названии указа о его образовании от 11 марта 2003 г. нет ни слова о проблеме наркотиков – указ так и называется: «Вопросы совершенствования государственного управления в Российской Федерации». Иными словами, в целях решения кадровых вопросов государственного управления была использована, по мнению авторов Указа, все равно толком на протяжении многих лет не решаемая проблема борьбы с наркопреступностью.

И вот как эта кадровая проблема была решена. Численность службы, как мы говорили, 40.000 сотрудников. Не много ли для спецслужбы по противодействию наркобизнесу? Для сравнения даже такая известная спецслужба как Бюро по контролю наркотиков Министерства юстиции США насчитывает в несколько раз меньше агентов, которые при этом работают (и достаточно успешно) по всему миру. У нас же 40.000 – чем они должны заняться? Наверняка, над этим вопросом пришлось крепко подумать рабочей группе по подготовке организационно-штатной структуры нового ведомства. И структура была создана – см. опубликованные в Российской газете от 11 июня 2003 г. тексты Указов Президента - № 613 и № 624.

По этой структуре легко видеть, что при создании нового правоохранительного ведомства президент дал его авторам полный карт-бланш. Они же, в свою очередь, воспользовались им в полной мере: служба включала все основные для правоохранительного ведомства подразделения, а только генеральских должностей в ведомстве было создано по одной на каждые 260 сотрудников. Такой кадровый расклад можно встретить разве только в президентских структурах. Примерно то же было обещано сотрудникам по окладам, званиям и другим благам (хотя выполнены эти обещания в дальнейшем были в основном лишь для генеральского состава).

Конечно, расформированная налоговая полиция и аппарат полпредства, ранее никогда не специализировавшиеся в вопросах борьбы с наркоманией и наркопреступностью, сразу заняли позицию: все, что было до нас – будь то в МВД, ГТК или где бы то ни было – делалось с серьезными ошибками. Сложная наркоситуация в стране позволяет говорить о том, что профессионалов в этой сфере либо нет, либо они не хотят работать. Теперь организация борьбы с наркоманией и наркобизнесом Президентом поручена нам и только мы знаем, как и что надо делать. Остальные могут либо нам помогать либо уходить. При такой постановке вопроса это и произошло. И результаты не заставили себя ждать.

Из сферы противодействия наркопреступности уходят многие профессионалы. Говорят, что многие из них были не приняты или не пошли в новую службу из-за их коррумпированности. В отдельных случаях это так и было, но вот простой пример: еще в самом начале функционирования тогда ГНК сотрудник полиции был привлечен за то, что запросил за «решение вопроса» не 1.000 долларов США, как это практиковали некоторые сотрудники милиции, а 10.000 долларов. Когда этот сотрудник был привлечен к ответственности, он понял, что в сфере борьбы с наркобизнесом не бывает столь легких денег, как в сфере контроля за коммерческими структурами.

Надо сказать, что в органах внутренних дел достаточно быстро осознали всю нелогичность подписанного Президентом Указа. Это видно и по данным прошедших парламентских слушаний: в 2003 году органами внутренних дел было выявлено 86,3% от всех выявленных наркопреступлений, в первом полугодии 2004 г. – 69,2%. Эти же данные мы наблюдаем и по выявлению групповых и организованных преступлений в сфере наркобизнеса, по выявлению фактов сбыта наркотиков – т.е. тех категорий преступлений, для борьбы с которыми собственно и создавался Госнаркоконтроль – ФСНК России. Эти данные, как нельзя лучше, подтверждают обозначенный выше тезис о том, что практической целью создания Госнаркоконтроля – ФСНК России было не повышение эффективности работы по борьбе с наркопреступностью, а решение кадровых вопросов в сфере государственного управления в Российской Федерации.

Как ни странно, но если в 2003 году говорилось о том, что Госнаркоконтроль должен взять на себя работу по борьбе с наркобизнесом в стране, а мелкими наркопреступлениями должно заниматься МВД, ситуация по итогам на второе полугодие 2004 года выглядит с точностью до наоборот. Доля органов внутренних дел в выявлении групповых и организованных наркопреступлений, фактов сбыта наркотиков на первое полугодие 2004 года оказалась на уровне примерно 60%, а по таким составам, как склонение к потреблению наркотиков, организации и содержанию притонов для потребления наркотиков вклад органов внутренних дел в раскрываемость – порядка 40%.

В декабре 2003 г. новый состав Государственной Думы берется за наркотики. И принимают Федеральный закон «О внесении изменений и дополнений в УК РФ». Одно из таких изменений коснулось ст. 228 Уголовного кодекса: крупным размером наркотического средства или психотропного вещества теперь надо было признавать его количество, превышающее в 10 раз среднюю разовую дозу потребления! Любому профессионалу еще до принятия постановления Правительства РФ от 6 мая 2003 г., было очевидно, что это, по сути, легализация розничного сбыта наркотиков в стране. Доза – это доза, а не какое-то там количество. Доза лежит в определенных установленных фармакологией и токсикологией пределах. Тем более, средняя разовая доза – даже если ориентироваться не наркомана, а на обычного, не стойкого к наркотикам человека – 10 доз по массе всяко превысят «наркоманскую» дозу.

На парламентских слушаниях ряд докладчиков пытались обозначить виноватым в сложившейся с дозами ситуации Правительство, от которого на слушаниях выступающих, кстати, не было. До этого, как мы помним руководство Госнаркоконтроля по телевидению неоднократно обозначало иных виновников – например, Минюст России, которому дескать было выгодно освободить из мест лишения свободы наркоманов (что, вообще-то, вполне логично). Все это напоминало какой-то фарс. Госнаркоконтроль, пытаясь сделать хорошую мину при плохой игре, так и не пожелал признать собственные ошибки.

На кого Указом президента страны были возложены координирующие функции? Кто должен был готовить предложения в законодательство, проводить их оценку, контролировать выполнение целевых антинаркотических программ. Открываем Указ Президента от 11 марта 2003 г. и видим: Государственный комитет по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ. Значит не проконтролировали? А почему? Ведь в декабре 2003 г., когда Гос. Дума принимала поправки в УК, ведомство Черкесова уже было сформировано.

Это разъяснил один из последних выступающих на парламентских слушаниях 25 ноября – Л. Левинсон: проект Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в УК РФ», и это мы хорошо знаем, вносил Президент Российской Федерации В.В. Путин. Проект этот № 304898-3 был доступен всем специалистам, и, во всяком случае, руководителям Госнаркоконтроля, еще весной - летом 2003 г. В проекте имелась ст. 75, которая в основной части и вошла в принятый Гос. Думой в декабре 2003 г. новый закон. Данный проект обсуждался и в некоторых научных изданиях и в аналитических материалах. Поэтому какие-либо утверждения о том, что Госнаркоконтроль не знал и не ведал, выглядят просто смешно. Просто чиновники не рискнули обсуждать мнение Президента, даже если оно идет в разрез с соображениями целесообразности – в этом поведение чиновников из ГНК - ФСНК не отличается от поведения сегодняшних российских министров и директоров департаментов.

А содержание постановления Правительства от 6 мая 2003 г., которым для россиян была установлена средняя доза потребления – 0,1 грамм чистого(!) героина, само собой вытекало из внесенных Президентом и принятых Думой поправок в Уголовный кодекс Российской Федерации. Если к этому добавить, что рабочей группой экспертов руководил представитель администрации Президента – Козак, то нельзя не согласиться с высказанным под конец парламентских слушаний мнением о том, что не надо искать крайних в кустах. Если Госнаркоконтроль и руководство Думы ставит вопрос о том, что действующие на сегодня в стране критерии определения крупных размеров наркотиков привели к легализации уличной наркопреступности и создали серьезные проблемы для работы правоохранительных органов, то и надо взять на себя ответственность за свои собственные решения. Справедливости ради надо отметить, что ряд присутствовавших на слушаниях депутатов об этом все же сказали. А вот представители Госнаркоконтроля в очередной раз попытались сделать вид, что они тут не при делах.

Но это вопросы законодательства. Еще раз повторим, можно по-разному относиться к новациям по дозам наркотиков в УК, но с учетом провозглашаемых ведомством Черкесова, в том числе и в СМИ, путей решения задач по стабилизации наркоситуации в стране, руководством нового российского правоохранительного ведомства были допущены столь серьезные ошибки, которые бы и в страшном сне не приснились Министерству внутренних дел. Ошибки эти – следствие как недостатка профессионализма, так и боязни противоречить Президенту. Но, к сожалению, и на парламентских слушаниях представители Госнаркоконтроля ни эти, ни другие ошибки признавать не стали.

Теперь о самой правоприменительной практике Госнаркоконтроля – ФСНК России.

Прогноз данной практики с учетом вышеизложенных обстоятельств был дан еще в начале работы по формированию ФСНК. Однако эйфория от предоставленных возможностей и широта простора для деятельности вселили в руководителей бывшей налоговой полиции уверенность в собственной непогрешимости. Как водится, забыли тот факт, что по порученному новой службе направлению работы уже имеется более чем десятилетний опыт, а у борьбы с распространением наркотиков в России более чем вековая историческая ретроспектива.

То же видно из информации, подготовленной ФСНК России к состоявшимся парламентским слушаниям: «… усилия органов наркоконтроля реально повлияло на наркоситуацию в стране в сторону ее оздоровления».

Делавший доклад член Комитета по безопасности попытался несколько сгладить эту оценку, обратив внимание на несовершенство законодательства (типовую отмазку при любых попытках оценки работы госструктур, которые, якобы, в таких условиях не могут полноценно работать). Но выступивший со следующим докладом заместитель директора ФСНК генерал А. Федоров заявил: служба работает не так плохо, как сказано в предыдущем докладе. Например, в текущем году изъято 2 тонны героина, в то время как в 2001 г. – 1,4 тонны, а в 2002 г. – 0,9 тонн.

Хороший аргумент, если не учитывать, что объемы изъятий героина возросли в 2 раза, в то время как численность профильного правоохранительного ведомства – ФСНК России - возросла на порядок по сравнению с численностью ранее работавшей аналогичной службой в МВД!

В дополнение к приведенным в докладе заместителя директора ФСНК России, профессора А. Федорова данным об изъятиях героина, проанализируем только основные представленные на парламентских слушаниях статистические показатели. Учитывая тот факт, что при общепризнанной криминолого-криминалистической оценке 10-процентной раскрываемости наркопреступлений вследствие их высокой латентности и сложной наркоситуации в стране, можем априори полагать, что поле для деятельности правоохранительных органов в сфере борьбы с наркопреступлениями более чем широкое. Это не только борьба с ветеринарами, книгоиздателями, журналистами и владельцами дачных участков, на которых вдруг выросло 3–4 куста дикого мака. Общество ждет от правоохранительного ведомства работы по раскрытию реальных, а не виртуальных наркопреступлений.

Так вот, полагаем, что данные статистики о выявленных преступлениях в сфере оборота наркотиков более показательно оценить с учетом возрастания численности профильного правоохранительного ведомства по противодействию (или все-таки по контролю?) незаконному обороту наркотиков: численность возросла в 8 раз. Соответствующую динамику показателей мы можем видеть на приведенных диаграммах.